Минный дрейф - [17]

– Я тут поговорил с представителем прокуратуры… – из глубокомысленного далека начал он. – Есть у него кое-какие мысли. Но это его, так сказать, дело. Убытки я потерпел большие, так что придется мне половину персонала уволить…

Раздался недовольный ропот.

– А что делать? – повысил голос владелец зверофермы. – У себя же и воруете.

– Да не крали мы! – выкрикнул кто-то с места.

– Хочу в это верить, – добродушно согласился Дмитрий Анатольевич. – И чтобы в этом убедиться, даже готов пойти еще дальше, на еще большие убытки. Одним словом, так: каждому, не обязательно даже работнику фермы, кто принесет мне отловленного бобра, – выплачиваю премию в размере четырехсот рублей и бутылку водки сверху.

– Живого али как? – поинтересовался все тот же голос.

– Живого, – подтвердил хозяин. – За мертвого выдам по двести. Ну и пол-литра.

Рабочие несколько секунд пошушукались, обсуждая новую директиву начальства, и в ожидании замолчали.

– Ну, чего сидите-то? – несколько удивленно произнес Дмитрий Анатольевич. – Или деньги больше никому не нужны? Разбивайтесь по парам, поделите местность на участки, и – вперед! Двигайтесь, двигайтесь!

Рабочие, возбужденно балагуря, стали расходиться, столпившись в проходе.

– Свиристелкин, – остановил одного из подчиненных владелец фермы, – подожди меня в пристройке. Я пойду вместе с тобой.

Через четверть часа, вооруженные сетями, бахилами и подсаками, рабочие парами потянулись из ворот фермы в разные стороны.

– Маловато людей, Анатольевич, – с сомнением покачал головой мужичок, которого выбрал себе в пару хозяин зверофермы.

– Ничего, – с уверенностью ответил Глазычев, – завтра тут со всех деревень охотники будут, каждый кустик обшарят. И если эти бобры здесь – обязательно найдут.

– А если нет? – засомневался подчиненный.

– Где ж им еще быть? – удивленно глянул на мужичка хозяин. – Здесь они, голубчики.

– Хорошо бы, Анатольевич, чтобы сегодня хоть одного найти, – высказал свои мысли подчиненный. – Ежели бобры здесь, да сегодня кому-то четыре сотни целковых перепадет, да пузырь водки в придачу – завтра точно все вверх дном перевернут.

– Мыслишь верно. – Дмитрий Анатольевич радостно хлопнул мужичка по спине. – В нужном направлении. Ты вот что сделай. Кто там у нас на кормежке остался за дежурного?

– Клавдия, – четко отрапортовал Свиристелкин.

– Ага, Клавдия. Так ты вот что сделай. – Владелец фермы слегка понизил голос и глянул на часы. – Долго мы с тобой шататься по берегу не будем. Недосуг мне. Пойди сейчас к Клавдии и скажи, чтобы через два часа вынесла нам с тобой одного бобра вон к тем мосткам, – Дмитрий Анатольевич указал пальцем направление. – А мы этого бобра там и примем у нее.

– Мол, вроде как вы поймали? – догадался работник.

– Не я, а ты, – Глазычев подмигнул подчиненному. – Денег я тебе за такую уловку, конечно, не дам – если, конечно, за два часа мы с тобой ничего не найдем. А пол-литра сегодня с ребятами и разопьешь. Надо, так сказать, создать рекламу.

– Дык как я создам рекламу с одной бутылки-то? – искренне удивился Свиристелкин. – Енто только одно неудовольствие трудящихся масс.

Дмитрий Анатольевич со вздохом полез в карман, извлек из него портмоне, достал и протянул подчиненному сто пятьдесят рублей:

– На. И чтоб реклама была по полной программе! Пошли.

– Сделаем, Анатольевич! – расплылся в улыбке Свиристелкин. – Я сейчас вас догоню, только Клавке про бобра скажу.

– И держи язык за зубами, – напутствовал раздухарившегося мужичка хозяин зверофермы и зашагал к реке.

– Во, Анатольевич, я еще биноклю взял, – радостно сообщил рабочий, спустя пять минут нагнав начальника. – Аванс ведь отрабатывать надо, верно?

– Верно, – безрадостно буркнул Дмитрий Анатольевич, которого не очень прельщала перспектива два часа жариться на солнцепеке. Однако что поделать? Корпоративная дисциплина… – Только бинокль-то тебе зачем?

– Как зачем? – весело удивился Свиристелкин, бойкость которого легко можно было понять. – Бобры ведь не только на этом берегу могут быть, правильно? Им не слабо и через речку сигануть. Плавают-то они – не нам чета. Не беспокойся, Анатольевич, все обсмотрим, – уверенно заверил хозяина зверовод. – Уж кто-кто, а я их повадки знаю дословно.

– Досконально, – поправил Дмитрий Анатольевич.

– Во-во, – согласился Свиристелкин. – Клавке я уже сказал, чтоб, значит, все втихаря сделала. Она, значит, вынесет, а потом сразу за рекламой побежит. А то магазин до шести, может не успеть.

Слушая непрерывные излияния свинячьего восторга подчиненного, Глазычев мерно вышагивал по крутому берегу Тосны, стараясь держаться у самой кромки воды.

– Анатольевич, погоди-ка, – вдруг замолчал мужичок и поднес указательный палец к губам, велев Глазычеву, который и так не произнес ни слова, замолчать. – Тута для бобров хорошее место, – прошептал Свиристелкин, – я сейчас гляну.

Он повертел головой по сторонам, поднял с земли длинную суковатую палку и осторожно двинулся к отвесному берегу, густо заросшему можжевельником. Добравшись до обрывистой кромки, зверовод лег на живот и осторожно раздвинул ветки кустарника.

– Видал, Анатольевич, а? Ты видал? – радостно заверещал работник фермы, едва не сорвавшись вниз с высокого и почти отвесного берега. – Я кусты раздвигаю, а он сидит себе, как фон-барон, палочкой в зубах ковыряет!