Факт посылки украинской бригады в Ирак Украиной использован не был, хотя на тот момент на Украине появились компании, занимавшиеся разминированием. Причина была проста — непонимание государственными верхами возможности защиты государственных интересов частными военными организациями, в число которых и входили компании по разминированию. Ведь уже упоминавшаяся британская «Армор Груп» помимо контрактов на разминирование в Боснии, Ливане и Афганистане, в том же Ираке получила контракты по охране лиц и объектов.
Украинский контингент же создал хорошую базу для работы «деминерских» организаций из Украины в Ираке, т. к. в зоне своей ответственности в провинции Васит на границе с Ираном украинские саперы за первые шесть месяцев обезвредили свыше 60 тысяч боеприпасов, в том числе управляемые ракеты и итальянские противопехотные нажимные мины фугасного действия.
Впрочем, и сам Запад не спешил выделять деньги «нэзалэжной» украинской армии, хотя последняя с поразительным упорством резала на металлолом бомбардировщики ценой в десятки миллионов долларов. Помимо этого, новых кадров, «решивших бы все», создавать Украине было не из чего: воевать ее армия до Ирака возможности не имела, опытных специалистов из российской армии принимать в нее не позволяли. А фанатичная борьба с русским языком (это только Канада может себе позволить два официальных языка, а не Украина, в которой у половины населения родной язык русский) отрезала путь должной профессиональной подготовке. Та же литература по минно-взрывным устройствам создавалась десятками лет и для перевода ее нужны еще десяток лет и сотни тысяч долларов. Издательское дело на Украине стало хиреть, и знаний стало недоставать, ибо иных способов передачи знаний, кроме книги, человечество еще не изобрело.
Можно, конечно, издать пару учебников на украинской «мове», но кадры на ней подготовить нельзя, и не случайно на Украине столетиями образование велось либо на русском, либо на польском языках. Язык сопряжен и со стилем мышления, и те кадры украинской армии, что оказались в ней после распада Союза, были воспитаны на русском языке, наследников же им подготовлено не было, да и украинскую власть вопрос подготовки кадров не интересовал.
Впрочем, и сама политика ООН в данной области страдала каким-то верхоглядством. Прописная истина — каждое дело обязан вести профессионал, обладающий и профессиональной этикой, и знаниями. Однако в деле разминирования во всем мире можно было встретить просто невероятное количество всяких пройдох. Их интересовали не методы поиска мин, а методы быстрого обогащения любыми путями и любой ценой. Выдававшийся ими в прессу шум служил лишь для выбивания все новых средств от спонсоров, хотя вряд ли эти спонсоры не знали, как тратятся их деньги.
Неудивительно, что дело по разминированию территории Боснии и Герцеговины шло с такими сложностями. Но нельзя отрицать, что со временем компании Боснии и Герцеговины получили большой опыт в области разминирования, и имей они государственную поддержку, то, несомненно, могли бы достигнуть больших успехов за границей. Все-таки личный опыт работы — незаменимая вещь, и это относится не только к простым деминерам, но и к управленческому персоналу, т. к. без него организовать работу было бы невозможно. В конечном итоге многие бывшие деминеры и инспекторы МАК сами со временем стали директорами и владельцами компаний по разминированию.
Неслучайно и то, что многие западные компании привлекали для работ в рамках контрактов по разминированию в таких регионах, как Ирак, Афганистан, Судан и Ливан, как раз боснийских специалистов по надзору за качеством работ и по планированию операций, правда, немаловажно было при этом знание последними английского языка.
Поэтому-то и парадоксально, что в самой Боснии и Герцеговине все эти программы по разминированию тянулись годами, высасывая средства и время. Думается, главным недостатком было отсутствие эффективного управления и планирования операций в данной области на государственном уровне.
Много говорилось о преимуществе частных компаний в деле разминирования перед государственными военными, но никто не вспоминал, что все успешные иностранные фирмы по разминированию, а часто и по более широкому спектру военных услуг, руководились людьми, в большинстве своем до этого бывшими офицерами, получившими военное образование и опыт работы на государственной службе, и пользовались государственной поддержкой.
Создание подобных кадров — заслуга не частной инициативы, а государственной системы, хотя их рациональное использование как раз частными компаниями значительно эффективнее. Именно такие специалисты и являются главным капиталом, чего, к сожалению, так и не поняли номенклатурные верхи бывшей Югославии, успешно разогнав созданные в боях весьма опытные кадры, дабы получать эти кадры от международного сообщества. Боевой опыт имеет большую ценность для создания кадров. В Югославии немалая часть кадров для разминирования была подготовлена не на курсах, а на войне, ветераны которой уже потом и заканчивали курсы саперов.
