Минная гавань - [114]
Когда куранты в динамике возвестили полночь, на лестничной клетке наконец раздались неторопливые шаги.
Оттолкнувшись от подоконника, старшина надел бескозырку и поправил бело-голубую повязку дежурного по команде. Старший матрос Стефан Протопопов, прикусив зеленую травинку, подошел к Полувалову как-то совсем по-домашнему, вразвалочку. Невинно улыбаясь, протянул смятую увольнительную записку.
От такой вольности старшина едва не вспылил. Он был на полголовы ниже рослого красавца Стофки, но зато шире в плечах и физически намного крепче. Старшина мог бы, если б захотел, заграбастать Стофку своими сильными ручищами и выжать, как штангу. Только в его положении ничего другого не оставалось, как побороть в себе это искушение.
— Рискуешь, — сказал Полувалов, недобро глядя из-под нависшей челки на Протопопова, — явился впритык.
Стофка принял его взгляд снисходительно, небрежно переступил с ноги на ногу и ответил:
— Сам понимаешь — весна, на берегу дорога́ каждая минута…
— Довод убедительный, но не на флоте.
— Что ж, тебе могу по секрету… — Стефан скорчил заговорщицкую рожу, воровато оглянулся на дверь, приложил палец к губам и полез в карман. — Гляди, старшина, — сказал он, протягивая фотографию. — Это ли не мадонна? Если бы ее увидал Рафаэль, он бы разрыдался от зависти, как ребенок…
— Очередная?!
— Нет, это совсем другое. Да ты посмотри, какая она!..
— Послушай, Стефан, — теряя терпение, начал распаляться старшина. — Что ты дурачишься? Корчишь из себя… Всю крышку рундука заляпал кинозвездами, а в центре — собственная фотокарточка. Позёр…
— «Таков мой организм, извольте мне простить…» — с полупоклоном продекламировал Стефан.
Зазвонил телефон.
— Испарись… — отмахиваясь от Стофки, потребовал старшина. Он вспомнил, что до сих пор не доложил дежурному по бригаде о прибытии увольнявшихся матросов с берега…
Стефан появился в кубрике с таким адмиральски значительным видом, которым, по его убеждению, можно было обратить на себя внимание ребят. У двери он слегка, но выразительно качнулся, приветственно махнул рукой куда-то в пространство и направился самоуверенной походкой к своей койке.
В просторном жилом помещении горел неяркий свет. Ребята спали, но некоторые еще тихонько переговаривались, ничуть не интересуясь Стофкиным появлением. Даже Мишка Канаков, новичок, это недоразумение на подводном флоте, как считал Стофка, позволил себе не оторваться от книжки, которую читал, высоко подложив под белобрысую голову подушку. Бесцеремонно повернув к себе книжную обложку, Протопопов скептически-осведомленно выпятил нижнюю губу, что означало: «И как только не надоест читать этакую муть».
Мишка терпеливо выждал, когда отпустят его книгу, и опять забегал глазами по строчкам.
Раздевшись, Стефан завалился на шумно запружинившую под ним койку. Он блаженно вытянул длинные ноги, подсунул под затылок ладони и зевнул. Но спать ему не хотелось.
— Слышь, титан мысли, — сказал он, не поворачивая головы и тем самым как бы подчеркивая то снисхождение, которое он оказывает Канакову, — знал бы ты, у какой я мадонны был сейчас на гранприеме. Это же мечта, поэма, сказка, божество… все равно что для тебя — лишняя кружка компота за обедом.
Мишка мельком скосил в сторону Протопопова грустные глаза и ничего не сказал. На его серьезном интеллигентном лице не выразилось ни любопытства, ни раздражения, В мыслях он, видимо, был слишком далеко от того, что занимало Стофкино воображение.
Не получив ответа, Стефан хмыкнул (мол, о чем говорить с салагой) и повернулся к Мишке спиной. Не успел он заснуть, как в кубрике вспыхнул яркий свет и пронзительно запиликала боцманская дудка.
— Подъем! — возбужденно пробасил Полувалов. — Корабль к бою и походу готовить. В море идем!
Стофка, отшвырнув одеяло, обрадованно вскочил. Подлодка долго не выходила в море. А от долгой береговой жизни у Стофки неизменно падало настроение и начинал портиться характер. Иное дело — море, там он мог показать себя. Оделся и собрал вещи Протопопов так быстро, что первым стал в строй. За спину у него была перекинута, будто автомат на ремне, старенькая гитара.
Вскинув на плечи рюкзаки и взяв чемоданы, моряки нестройным, ускоренным шагом двинулись на лодку.
— Не растягиваться, шире шаг, — вполголоса поторапливал Полувалов, то и дело поглядывая на часы.
Миновав плац, вышли на шоссе, ведущее через перелесок прямо к пирсу. Протопопов, хотя и не слишком торопился, не отставал все-таки от других. Он возбужденно прислушивался и поглядывал по сторонам. В ближних кустах оглушительно щелкали соловьи, как бы приглашая послушать их. Стефан улыбался не то соловьям, не то приятным воспоминаниям. Полная луна, казалось, высвечивала и оттеняла каждую травинку и каждый листок на распускавшихся ветках. Пахло весенней теплынью, подсыхавшей землей и свежим ветром, который осторожно дул по временам с моря. Деревья по сторонам дороги будто расступались, пропуская молчаливо шагавшую колонну матросов. Шаги по асфальту раздавались гулко, значительно… Стофке представлялось, что этому движению не будет конца и что все они вечно будут шагать на маячившие где-то за деревьями портовые огни, нисколько к ним не приближаясь. И соловьи будут петь…
Литературно-художественный морской сборник знакомит читателей с жизнью и работой моряков, с выдающимися людьми советского флота, с морскими тайнами, которые ученым удалось раскрыть.
Литературно-художественный сборник знакомит читателей с жизнью и работой моряков, с морскими тайнами, которые удалось раскрыть ученым.
Литературно-художественный морской сборник знакомит читателей с жизнью и работой моряков, с выдающимися людьми советского флота, с морскими тайнами, которые ученым удалось, а иногда и не удалось открыть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман Юрия Баранова «Позывные дальних глубин» является продолжением его ранее вышедшего произведения «Обитель подводных мореходов». Автор прослеживает судьбы современных моряков-подводников, показывая их на берегу и в море в самых неожиданных, порой драматичных ситуациях. В основе обоих романов лежит идея самоотверженного служения Отечеству, преданности Российскому Флоту и его вековым традициям.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».