Минна фон Вангель - [10]

Час спустя она уехала в Шамбери, местечко, расположенное в двух лье от Экса.

Не будучи очень религиозным, Альфред, однако, считал неверие признаком дурного тона. Приехав в Шамбери, г-жа Крамер предложила молодому женевцу, готовившемуся стать пастором, каждый вечер толковать Библию ей и Аникен, которую она, дружески желая загладить ссору, теперь выдавала за свою племянницу. Г-жа Крамер поселилась в лучшей гостинице, и не было ничего легче, как наблюдать за ее образом жизни. Считая себя больной, она приглашала к себе лучших врачей Шамбери и щедро платила им. Пользуясь случаем, Минна иногда обращалась к ним за советом насчет болезни кожи, которая временами портила ей цвет лица и делала похожей на квартеронку.

Постепенно компаньонку перестала шокировать фамилия Крамер, которую ее заставили принять, и вообще все поведение фрейлейн фон Вангель; она попросту считала ее помешанной. Минна сняла для себя Шармет[7] — сельский домик на склоне холма в полулье от Шамбери, где Жан-Жак Руссо, по его словам, провел самые счастливые дни своей жизни. Произведения этого писателя были сейчас единственной ее отрадой.

В один из следующих дней она пережила момент величайшего счастья. На повороте тропинки, в каштановой рощице против Шармет, она встретила Альфреда. Она не видела его уже две недели. С робостью, восхитившей Минну, он предложил ей бросить службу у г-жи Крамер и принять от него небольшую ренту.

— У вас будет горничная, вместо того чтобы вам самой быть горничной, и я клянусь, что буду видеться с вами только в ее присутствии.

Аникен отвергла это предложение по религиозным соображениям. Она сказала ему, что г-жа Крамер теперь очень хорошо к ней относится и раскаивается в том, что так плохо обращалась с ней вначале, по приезде в Экс.

— Я очень хорошо помню, — сказала она в конце разговора, — как оклеветала меня г-жа де Ларсе, и поэтому настоятельно прошу вас больше не появляться в Шармет.

Несколько дней спустя она поехала в Экс; она осталась очень довольна поведением г-на де Рюпера. Г-жа де Ларсе и ее новые друзья, пользуясь хорошей погодой, предпринимали прогулки в окрестностях Экса. На одном из пикников, устроенном ими в От-Комб (аббатство, расположенное по другую сторону озера Бурже, против Экса, своего рода Сен-Дени[8] савойских герцогов), г-н де Рюпер, который, руководствуясь наставлениями, полученными от Минны, не старался быть принятым в круг друзей г-жи де Ларсе, устроил так, что все заметили, как он бродит по лесу, окружающему От-Комб. Друзья г-жи де Ларсе с большим жаром начали обсуждать проявления робости у человека, известного всем своей дерзостью. Все единодушно решили, что граф воспылал страстью к г-же де Ларсе. Дюбуа передал Минне, что его господин пребывает в мрачной меланхолии.

— Он жалеет о том, что лишился приятного общества, а кроме того, у него появилась еще другая причина для огорчения. Кто бы мог подумать, что такой разумный человек ревнует к графу де Рюперу!

Эта ревность весьма забавляла графа.

— Разрешите мне, — сказал он фрейлейн фон Вангель, — подстроить так, чтобы этот бедняга де Ларсе перехватил мое любовное послание к его жене. Как смешны будут ее уверения в противном, если он решится заговорить с ней об этом!

— Я согласна, — сказала Минна, — но только не вздумайте, — добавила она резко, — затеять дуэль с господином де Ларсе; если он будет убит, я никогда не выйду за вас замуж.

Она тотчас же пожалела, что говорила с графом так сурово, и постаралась загладить это, но убедилась, что г-н де Рюпер даже не почувствовал жестокости ее слов; это еще больше отдалило ее от него.

Г-н де Рюпер рассказал ей, что г-жа де Ларсе оказалась, быть может, не совсем нечувствительной к его ухаживанию, но, чтобы позабавиться, он, усердно волочась за нею при всех, говорит с ней наедине только о самых безразличных вещах и самым равнодушным тоном.

Минна одобрила его образ действий. По своему характеру, который, несмотря на некоторое внешнее благоразумие, отличался свойствами как раз противоположными, она не умела презирать наполовину. Она без обиняков попросила у графа де Рюпера совета относительно вложения крупной суммы во французскую ренту и дала ему прочесть письма своего кенигсбергского поверенного и своего парижского банкира. Она убедилась, что эти письма удержали графа от вопроса, который она не хотела бы услышать из его уст: каковы ее отношения с господином де Ларсе?

«Какая разница между ними! — подумала она в то время, как г-н де Рюпер пространно излагал свои соображения насчет помещения денег. — А ведь есть люди, которые утверждают, что граф умнее и любезнее, чем Альфред! Нация грубых людей! Нация водевилистов! Я предпочла бы жить среди моих славных немцев с их тяжеловесным добродушием, если бы не печальная необходимость появляться при дворе и выйти замуж за любимого адъютанта великого герцога!»

Дюбуа сообщил ей, что Альфред перехватил странное письмо, написанное графом де Рюпером г-же де Ларсе. Альфред показал его своей жене, которая стала уверять, что это всего лишь скверная шутка. Минна не в силах была преодолеть свое беспокойство: граф де Рюпер мог играть любые роли, за исключением роли человека, терпеливо сносящего оскорбления. Она предложила ему провести неделю в Шамбери; он отнесся к этому предложению без особого восторга.