Мимикрия жизни - [34]
– Анатолий Алексеевич, – обратилась я к Першину, задумавшись, – а следы борьбы на теле Вальева имеются?
Першин улыбнулся и поднял вверх указательный палец правой руки:
– Анна Павловна, прямо в корень зрите! Конечно, имеются. Незначительные, правда, но они есть.
– Поехали, – я обращалась уже к Виталию, – надо заехать в больницу к лечащему врачу Вальевой и уточнить характеристики ее раны.
Виталий согласно кивнул, а Першин наигранно возмутился:
– Что?! Даже чаю не попьете?..
– Нет, – я была категорична, но слегка разделила шутливый тон Першина, – уж лучше Вы к нам…
В больнице лечащий врач Вальевой, довольно быстро открыв медицинскую карту своей больной и прочитав нужные записи, ответил на заданный ему вопрос:
– Направление ранения… справа налево.
«Так же, как и у Ивановых», – подумала я. Стало быть, один и тот же человек убил супругов Ивановых и ранил Вальеву. Он правша. А другой – левша – убил Вальева. Либо… все убийства совершил один и тот же человек, но он орудовал попеременно правой и левой рукой. Если допустить, что этот человек, все-таки, Вальев, то он сначала правой рукой застрелил тещу и тестя, той же рукой ранил жену, а потом – уже левой рукой – пустил пулю в себя. Нет… Не вяжется как-то… Похоже на действия героя американских боевиков, ловко расправляющегося с врагами, а наш «удалец-молодец» с родными и близкими расправился. Нет, не похож этот «рыцарь без страха и упрека» на нашего Вальева.
– Виталий, – уже в машине, взглянув в посеревшее от бессонной ночи лицо Астахова, я вернулась к своему старому вопросу, – меня что-то на месте преступления смущает. Только не могу понять, что… И, когда к Вальевой в больницу на допрос шла, что-то мелькнуло в сознании, но, увы, не задержалось. Как ни стараюсь вспомнить, не могу… Тебя, тогда на осмотре, тоже ведь что-то задело. Может, расколешься?..
– Заметила, – констатировал Виталий и в его уставших глазах вспыхнули искорки лихого задора, – а ты вспомни место преступления, – попросил меня Виталий, – вспомни обстановку. В конце концов, вспомни, о чем ты думала, когда шла допрашивать Вальеву. Ты ведь толковый следователь, вспоминай!.. Не дай в тебе усомниться!..
– Да, что вспоминать, – возмутилась я упорству Виталия и его нежеланию открыть мне глаза без лишних загадок, – я протокол осмотра наизусть знаю! Только ни на что он меня не наталкивает! А по дороге к Вальевой я думала о-о-о… о небе, о природе, об их красоте и совершенстве, о том безупречном порядке, который присутствует в природе…
Я внезапно замолчала, как будто ухватила убегающую мысль за ее верткий и скользкий хвостик.
– …Порядок,…порядок, – лепетала я, как будто про себя.
– А Першина ты, почему про следы борьбы на теле Вальева спросила? – старался Виталий помочь мне крепко ухватиться за хвостик той самой мысли и не упустить ее в очередной раз.
– Конечно! – осенило меня – Я просто слепая курица!..
– Ну, не надо о себе так… – пытался урезонить Виталий мою самокритику.
– Как же я могла не узреть этого, ведь картина налицо была?! И в протоколе ж все описала!.. Курица! Слепая курица!.. – не успокаивалась я на свой счет. Виталий же перестал вмешиваться в процесс моего самобичевания. Однако зря, потому что я быстро пришла в себя и как истинная представительница своего пола не могла только свою голову посыпать пеплом. Резко развернувшись в сторону Виталия, я посыпала в его адрес откровенные обвинения по затягиванию следствия:
– А ты-то хорош! Не мог мне свои подозрения сразу выложить?! Сколько времени потеряно!.. Ненавижу тебя, – бросила я в сердцах, но Виталий не обиделся, а продолжал тихонько посмеиваться улыбкой, которая дрожала на уголках его губ, как крылья порхающей бабочки.
– Твое счастье, что ты сегодня победитель, хоть и обессилевший, – продолжала возмущаться я, но уже не так истово, так как моя голова начала работать над возможными версиями по делу, а делать два дела одновременно – ругать Виталия и расследовать преступление – я не умела.
Мы подъехали к прокуратуре и Виталий серьезно, не обращая внимание на мой гнев, посоветовал мне:
– Ты догадываешься, конечно, что Вальев не левша, но постарайся в этом убедиться и добыть тому доказательства. А самое главное, надо установить, кто, кроме всех известных нам лиц, был на месте преступления, а мы его не заметили и не учли. Вот он-то и есть левша и, вероятно, убийца Вальева.
Я слушала Виталия, понимая его правоту:
– Да, по-моему, у нас теперь хоть какая-то ясность…
Напоследок, повинуясь добрым порывам своего отходчивого женского сердца, с болью взиравшего на муки усталости, снедавшие Виталия, я попросила его бросить на сегодня все дела к черту и ехать домой отсыпаться. Он же где-то нашел силы на шутку и, посмотрев на меня притворно-томным взглядом, ответил:
– Только, если с тобой…
9
Мои мысли, с одной стороны, концентрировались и упорядочивались, проясняя мне картину убийств, связанных с Вальевым, а с другой стороны – задавали все новые и новые вопросы…
В дверь мягко постучали, и на пороге возник Пионер. Он поздоровался, и в духе воспитанного человека попросил прощенья за незваное вторжение, объяснив, что был с оказией в прокуратуре и не мог не заглянуть ко мне.
Андрею Корешкову, начальнику управления московского страхового агентства, утром повезло – взгляд прекрасной блондинки, приехавшей застраховать свою новенькую Ауди ТТ, был многообещающим. Однако уже скоро стало понятно, что ни о каком романе и речи нет. Блондинка – участница группы мошенников, которые страхуют машины в нескольких агентствах сразу, а потом заявляют об угоне и получают деньги. Андрей, в прошлом опытный работник УБОПА, берется за расследование. Он узнает о существовании банды, запустившей щупальца в разные страны и втянувшей в свою орбиту десятки людей.
На оперативной работе не соскучишься, это майор Вершинин знает точно. Похищение маленькой девочки или двойное убийство бизнесменов — настойчивый и внимательный оперативник раскроет любое преступление. Однако подозрительный несчастный случай с талантливым гитаристом начинающей рок-группы ставит Вершинина в тупик. Похоже, музыкант настроил против себя всех знакомых — значит, к гибели парня причастен кто-то из них. А может быть, это сговор? Однако вскоре и других участников группы начинают преследовать несчастья: дорожные аварии, удар током… Кто же задался целью уничтожить группу?
Во все времена среди тысяч обычных людей едва ли можно было отыскать хотя бы одного человека, обладающего паранормальными способностями. Но в конце двадцатого века, в годы перестройки, вдруг обнаружилось, что на свет все чаще стали появляться дети, от рождения наделенные сверхъестественными, поистине магическими силами. Ученые назвали этих чудо-детей «дети индиго».Герой романа «Проклятие Клеопатры» капитан УГРО Глеб Панов приезжает в поместье миллиардера Никандрова с надеждой, распутав обстоятельства таинственного похищения его пасынка, получить щедрый гонорар от благодарного отчима.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.