Милый белый свет - [10]

-А где же ты раньше был?- в благодарность за спасение пытаюсь, чтобы этот вопрос не прозвучал, как претензия.

- Там, - отвечает он и показывает пальцем куда-то вверх.

Я догадываюсь, что речь не идет о небе или космосе:

- Что со мною будет?

- Мне очень жаль,- говорит Ангел,- но к нашим тебя не возьмут.

- И что же делать?

- Иди назад. Поживи еще, исправься. А самое главное,- научись ценить и любить жизнь. Я буду с тобой.

Не успеваю опомниться, как оказываюсь на койке в палате реанимации. Вокруг суетятся врачи, чему-то радуются. Кажется тому, что появился сердечный ритм.  Сильно болит голова.

3

Держали меня в реанимации еще три дня, а потом перевели в общую палату. Оказалось, что в результате травмы позвоночника, лежать мне заказано до конца дней. Каждый день приходила мама, по субботам Димка. Мама все время плакала, иногда ненатурально улыбалась и пыталась меня веселить. Димка вел себя, как в церкви: боялся не туда присесть, не то сказать. Боялся смотреть мне в глаза. Разговоров у нас с мужем не клеилось, да я ему и не помогала. Отвечала односложно на бессодержательные вопросы о том, как я себя чувствую, и не нужно ли мне чего. Через месяц мама забрала меня домой. О том, чтобы ехать к мужу как-то и речи не возникало. Домой привезла скорая. На носилках меня доставили в мою комнату, которую мы когда-то делили с Сонечкой и положили на новую кровать. Эту кровать мама заказывала в Германии, и кровать это была не простая, а специально сконструированная для таких как я, инвалидов. В результате травмы шейного отдела позвоночника, я оказалась полностью парализована. Двигалась  только голова, а все остальное, по мнению врачей, было обречено оставаться недвижимым до конца моих дней.

Родительский дом встретил меня тепло. В комнате сделали ремонт. Покрасили стены в солнечный светло-желтый цвет, вынесли лишнюю мебель. На стене напротив кровати красовался огромный плазменный телевизор, перенесенный сюда из гостиной. Рядом с кроватью стояло кресло и алюминево-стеклянный журнальный столик. Уголок предназначался для мамы-сиделки, которая бросила свою рутинную службу, из разряда «эта работа не кормит, но женщина должна быть среди людей», ради того, чтобы ухаживать за инвалидом.

Чудо-кровать представляла собой трансформер, увешанный в районе изголовья электронными штучками с сенсорными экранами. Взяв в зубы палочку, и ткнув, куда положено можно было вызвать маму из кухни, поднять себя в сидячее положение, опустить, включить и выключить свет, и многое другое. Тут же под губами была емкость с водой, которую можно было тянуть из трубочки. Но предметом особой гордости для мамы был встроенный в кровать сенсорный пульт от телика. Так что жить мне предстояло в сплошном «шоколаде». Позже я узнала, что эта кровать была приобретена ценою продажи дачного участка.

Телевизор смотрела мама. А я смотрела на то, как ловко в ее знакомых до малейшей трещинки и заусеницы руках, летают спицы, и как, кажется, из воздуха вырастает уютное пушистое что-то, что будет оберегать от холода маленького Егорушку. Особенно нравилось, как в маминых руках растет микроскопический носочек во множество разноцветных веселых полосочек. Иногда бойкие пальцы зависали в воздухе, - верный признак, что героиня романтического сериала именно в этот момент узнает какую-то страшную тайну. Сериалы сменялись, но мама неизменно напоминала, чтобы я не пропустила «наш сериал».

В один из таких вечеров, спицы выпали из ее рук  в кульминационный момент, когда героиня сериала, преследуемая негодяем, тщетно взывала с экрана: «Помогите!» Мама мирно спала, склонив голову на свою широкую грудь. Глядя на сладко посапывающую родительницу, и я начала дремать, когда почувствовала, что кто-то бесцеремонно толкнул меня в бок. Я удивилась, потому что уже привыкла, что все сдувают с инвалида пылинки, но, открыв глаза, удивилась еще больше.

 Передо мной стоит мой Ангел. Я его сразу узнала, такое не забудешь. Выражение светоносного лица не радостно.

-Что, все спите и почиваете?- спрашивает сияющий Посланник.

Я не сразу прихожу в себя от этого явления, а Ангел терпеливо ждет ответа. Наверное,  опять умираю, и он пришел за мной, думаю.

-Какой в этом смысл? - отвечает он на мои мысли,- Если бы ты умерла сейчас, то твое оживление стало бы бессмысленным, и ты снова пошла бы в ад.

Я возражаю:

-Почему это? Я уже не пью, не гуляю, болею так тяжело. Да и вся моя жизнь разрушена…

-Может, ты винишь кого-то в разрушении своей жизни?

Молчу, не зная, как ответить, чтобы не соврать.

-Ты, вероятно, винишь Бога. Думаешь, что твоя болезнь, подвиг, и за страдания ты заслуживаешь прощения. Вернее, Он обязан тебя простить?

Признаться, я так и думала, но, может, не так резко формулировала свои мысли. Ангел продолжает.

-Ты инвалид, и какие это дает нам преимущества?  Не в состоянии пить и гулять, но от этого жизнь стала только лучше. Беспомощна, но все занимаются только тобой. Родные думают о тебе, и конечно, это поможет им в будущей жизни. Но поможет ли это тебе? Скажи, по какому праву ты освободила себя от служения любви?

-Какого это служения любви - обижаюсь.