Милые пустяки - [3]

— Но не настолько, же она глупа, чтобы рассматривать половой акт как брачное обязательство.

— Дорогая, кто может сказать, что у нее на уме, если вообще там что-то есть. — Сара передернула плечами. — Во всяком случае, мне доподлинно известно, что, когда ее переводили к другому врачу, никто не хотел ее брать. Как ни старалась администрация заглушить гневные обличения супруги гинеколога, у нее ничего не вышло — дама оказалась слишком громогласна.

— И тут Джон проявил благородство, — обреченно закончила Лиз, зная за своим мужем склонность, наставлять заблудшие души на путь истинный. Впрочем, ей самой Брэнди Роум представлялась скорее в образе пираньи, чем заблудшей овечки.

— Да, в какой-то мере так, — подтвердила Сара. — И все же я уверена, что между ними нет ничего серьезного.

— По крайней мере, пока, — произнесла Лиз задумчиво.

— Что ты хочешь этим сказать?

Лиз нервно теребила все еще трясущимися пальцами свои каштановые, ниспадавшие до плеч волосы.

— Возможно, я просто начиталась всяких статей, где пишут, что после сорока мужчины страшно комплексуют и пытаются воскресить собственную молодость с женщиной значительно моложе себя. Джону в ноябре исполнится сорок, а этой белобрысой секс-бомбе, совершенно очевидно, намного меньше моих тридцати пяти. Ей, наверное, сейчас столько же, сколько было мне, когда я выходила за Джона.

— Да что на тебя нашло, Лиз? Это на тебя не похоже — раздувать всемирную трагедию из того, что вполне может оказаться ничего не значащим единичным случаем.

— Может, и так, но может, и нет. — Лиз неуверенно покачала головой. — Ох, не знаю, но когда я увидела, как он обнимает другую женщину, для меня как будто весь мир сфокусировался в одну картинку, и картинка эта мне совсем не по душе.

— Перестань. — Сара усмехнулась. — Не могу себе представить человека, менее подходящего для мужской менопаузы, чем Джон.

— Наверное, ты права, но я тоже никогда не могла себе представить, что вот так приду в клинику и застану его здесь в объятиях медсестры, возразила Лиз. — Возможно, я драматизирую, но все это превосходно укладывается в классическую схему, у Джона налицо все признаки человека, до смерти уставшего от своей семейной жизни. Он загружен работой так, что на жену и детей времени не остается вообще. Мы теперь с ним почти никогда не разговариваем. Я хочу сказать, не разговариваем по-настоящему: о наших чувствах, мечтах, совместных планах, ну, в общем, о всяких таких вещах. Если я даже просто увижу его вечером, это уже большая удача и редкость, я уж не говорю о том, чтобы завести сколько-нибудь продолжительный разговор. А теперь прибавь к этому еще и появление на сцене второй женщины. — Лиз уныло пожала плечами. — Я ни на секунду не допускаю, что Джон может быть непорядочен по отношению ко мне, но, во всяком случае, полагаю, что он психологически вполне готов к роману на стороне. — Она сделала паузу. — Не думаю, что смогу такое вынести, Сара. — Голос ее звучал ровно. — Я люблю Джона больше, чем пятнадцать лет назад, когда мы поженились, если это только возможно, и все же я ощущаю, как он становится все дальше и дальше от меня с каждым днем.

— Так борись с этим. Первый шаг к решению любой проблемы — это ее четкое определение. Ты свою проблему только что сформулировала. Ты говоришь, что ему приелась ваша жизнь, — так оживи ее, попробуй внести какое-то разнообразие, сделать ее интересной.

— Ты напоминаешь мне ведущую телепрограммы для женщин. — Лиз невольно улыбнулась. — Это же не так просто. Я, во-первых, сомневаюсь, что он вообще заметит какие бы то ни было мои попытки, хотя бы потому, что уж больно мало времени проводит дома. К тому же, многое тут не в моей власти. Например, эта блондинка. Что я могу с ней поделать?

— Да просто потребовать, чтобы он прекратил с ней всякие отношения, — предложила Сара.

— Нет. — Лиз покачала головой. — Это будет равносильно заявлению о том, что я ему не доверяю. К тому же, тогда ему придется тоже идти к ректору курсов и говорить, что его жена хочет, чтобы секретаршу перевели от него. Я не могу так задевать его самолюбие и гордость.

— Но, что, же в таком случае ты собираешься делать?

— Я сейчас же пойду обратно в его кабинет — надеюсь, что эта неразборчивая похитительница чужих мужей уже испарилась, — пойду туда и уведу его обедать. Потом, — тут Лиз запнулась, — потом не знаю.

Приемная Джона была все так же пуста, однако на сей раз Лиз не спешила открывать дверь в кабинет. Напротив, она громко крикнула:

— Эй, есть здесь кто-нибудь?

На этот вопрос не замедлила откликнуться Брэнди. Высунувшись из подсобного помещения за секретарским местом, она хмуро посмотрела на Лиз:

— Сейчас обед, доктора нет на месте. Он будет не раньше половины второго.

Лиз подавила волну раздражения, убедив себя не проявлять своих чувств:

— Мне известно, что сейчас обед. — Но, прежде чем она успела что-либо прибавить, Джон показался из своего кабинета в конце коридора.

— Лиз! — Радость, сквозившая в его голосе, теплота, засветившаяся в глубине его черных как ночь глаз, несколько успокоили клокотавшие в ней неприятные ощущения. Не было сомнений, в этот момент он действительно рад был ее видеть.