Мильтон в Америке - [12]
Апреля 12-го, 1660. На борту корабля есть орган! Капитан Фаррел сообщил моему благочестивому господину, что его взяли грузом при последнем отплытии из Грейвзэнда, владелец умер в пути от каютной лихорадки и к органу еще никто не прикасался. Когда мистер Мильтон это услышал, у него невольно задрожали руки. «Мой отец любил музыку, — сказал он капитану, — и дал мне основательную выучку. В таком путешествии нам нужны приятные мелодии». Нас провели под палубой в передний трюм, но перед входом мистер Мильтон остановился и попросил меня принести его черную мантию. «Я не могу играть в шерстяной накидке, — сказал он. — Шерсть с органом несовместима». — «Зато с вами совместима, — пробормотал я, поворачивая назад. — И даже очень».
Хозяин дожидался меня с нетерпением, но я постарался облачить его в мантию медленно и с наивозможной почтительностью. Затем мы величественно ступили в трюм, где капитан указал на какой-то предмет в углу, обернутый тканью. «Вот тут он тихонько себе стоит с того самого дня, как мы взяли его на борт».
Я снял с органа покрывало, насквозь пропылившееся, будто престарелая девственница. «Да он совсем крошечный», — не удержался я. Мне - то представлялись сложное переплетение труб и мощные педали органа в соборе святого Павла.
Коснувшись пальцами клавиатуры, мистер Мильтон вздохнул: «Это переносный инструмент. Найдется здесь какое-нибудь сиденье? — Устроившись на рундуке, он снова вздохнул. — Иные из наших спутников-собратьев почитают музыку гармонией, присущей падшим ангелам. Но с какой стати дьяволу должны доставаться лучшие созвучия? Наши добрые английские напевы нимало не запятнаны отголосками мессы». Он сумел дотянуться ногами до педалей — и вмиг заиграл и запел, в точности как продавец баллад. Но не религиозный гимн, а ту самую прискорбную чепуху «Лейтесь, хрустальные слезы», которую вечно слышишь в Корнхилле или где-нибудь вроде того.
Апреля 13-го, 1660. Пение мистера Мильтона, будто голос какого-то заклинателя, навлекло на нас бурю. Сначала до меня донеслась команда: «Ребята, уберите марсель!», а через миг вторая: «Убрать главный парус!» Оглушительные выкрики прервали лучший из моих снов: я летал над крышами Лондона! Я собрался разбудить хозяина, но, взглянув в его угол, увидел, что он уже читает молитвы. Пришлось тихонько подняться и прокрасться на палубу. Ну и картина же предстала моим глазам! Ясное небо куда-то исчезло, а вместо него над нами нависла туча сумрачнее кладбищенской стены. С севера дул крепчайший ветер, а матросы сновали туда-сюда, отдавая друг другу беспорядочные распоряжения. Я поспешил в нашу каюту с известием о надвигающемся шторме. Хозяин все еще читал молитвы и не пошевелился до тех пор, пока громко не провозгласил «Аминь!» Я опасался, что он набросится на меня за вторжение в неподходящий момент, однако вместо того он улыбнулся.
«Тебе не терпится сообщить мне о нагрянувшей суровой непогоде. Но я уверен, что наш капитан не покинет штурвала. Выведи меня, пожалуйста, на палубу, чтобы мелкие брызги летели мне в лицо». — «Что там мелкие брызги? Вас может окатить свирепый вал». — «Тогда привяжи меня к себе веревкой попрочнее». — «Вместе тонуть или вместе плыть?» — «Мы и без того влачимся в юдоли смерти, Гусперо».
Я сопроводил мистера Мильтона из каюты наверх и, крепко обхватив его вокруг пояса обеими руками, замер на месте, пока он подставлял лицо буйству стихий.
«Волна катится за волной, — прокричал он мне сквозь рев крепчавшей бури. — Верхушками они должны касаться неба!» — «Почти что так!» — крикнул я в ответ. Краем глаза я видел, как моряки пытаются обвязать корабль якорной цепью, чтобы он не развалился, а мистер Мильтон все так же заливался смехом. Он хотел было сказать мне что-то еще, но слова его, мешаясь с возгласами капитана и матросов, потонули в грохоте океана. «Эту нескончаемую бурю, Гусперо, вовеки не усмирить…» — («Клади руль под ветер! Так держать!») — «Словно трубный глас судьбы…» — («Исполнено, сэр».) — «…что громом потрясает бездну!»
(«Все готово?» — «Да. Да».)
Внезапный рывок качнул нас так, что я едва не разжал хватки, а незакрепленный груз потоком воды стремительно потащило по палубе. Ух, и завывала же буря! Но мой хозяин, не отирая заливаемых водой слепых глаз, продолжал взывать: «Обрушь ты на меня и лед, и снег, и град, и натиск урагана!» — «Хватит с вас! Скорее обратно!»
Напрягая все силы, я поволок его с открытой палубы, как раз когда судно ухнуло вниз под ударом столь гигантской темной волны, что я и не чаял больше выбраться на поверхность. Я толкнул мистера Мильтона в проход, где нас нещадно швыряло и кидало от стены к стене, пока неожиданный крен корабля не вбросил нас в нашу каюту. Хозяин рухнул мешком на холщовую простыню; чуть ли не насмерть сраженный холодом, он кусал себе руки в попытке вызвать в жилах хоть какой-то прилив теплой крови. «Великий миг, — произнес он, — когда слышишь глас Господа. Не правда ли, Гусперо?» — Меня всего колотило, а зубы выбивали такую стукотню, что с ответом совладать не удалось. «Ощущаешь ли ты Его присутствие рядом с собой?»
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге показана история Англии от периода неолита, первых поселений и постройки Стоунхенджа до возведения средневековых соборов, формирования всеобщего права и конца правления первого короля династии Тюдоров Генриха VII.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге освещается период правления в Англии династии Тюдоров.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Повествование в этой книге начинается с анализа причин, по которым национальная слава после битвы при Ватерлоо уступила место длительному периоду послевоенной депрессии.
Многие из написанных Акройдом книг так или иначе связаны с жизнью Лондона и его прошлым, но эта книга посвящена ему полностью. Для Акройда Лондон — живой организм, растущий и меняющийся по своим законам, и потому «Лондон» — это скорее биография города, чем его история. В книге есть главы об истории тишины и об истории света, истории детства и истории самоубийства, истории кокни и истории алкогольных напитков. Возможно, «Лондон» — самое значительное из когда-либо созданных описаний этого города.
История Англии – это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней – не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Период между Славной революцией (1688) и победой армии союзников при Ватерлоо (1815) вобрал в себя множество событий.
«Дом доктора Ди» – роман, в котором причудливо переплелись реальность и вымысел, история и современность. 29-летний Мэтью наследует старинный дом, и замечает, что нечто странное происходит в нем... Он узнает, что некогда дом принадлежал знаменитому алхимику и чернокнижнику XVI века – доктору Джону Ди... Всю жизнь тот мечтал создать гомункулуса – и даже составил рецепт. Рецепт этот, известный как «Рецепт доктора Ди» , Питер Акройд приводит в своей книге. Но избавим читателей от подробностей – лишь те, что сильны духом, осилят путь знания до конца...Образ центрального героя, средневекового ученого и мистика, знатока оккультных наук доктора Ди, воссоздан автором на основе действительных документов и расцвечен его богатой фантазией.
«Была ночь, ночь чужой страны, когда самой страны не было видно, только фосфоресцирующие знаки, наплывающие бесформленными светляками из темноты, скрытые в ней, в темноте, несветящиеся сами по себе, загорающиеся только отраженным светом фар. Седая женщина вела маленькую машину. Молодой человек курил на заднем сиденье. Он очень устал, от усталости его даже слегка тошнило, но он все же не отказал себе в сигарете, в конце концов это была другая страна.».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сколько Роза себя помнила, ей всегда хотелось спрятаться ото всех подальше. Дома она залезала под кровать или забиралась в шкаф. В детском саду подходящих мест было намного больше: шкафчики для одежды, ящики для игрушек, спальня с длинными рядами кроватей и горшечная, в которой можно было выстроить целую стену из горшков и притаиться за ней на корточках. В начальной школе Роза наловчилась прятаться в туалете для мальчиков.
Почти покорительница куршевельских склонов, почти монакская принцесса, талантливая журналистка и безумно привлекательная девушка Даша в этой истории посягает на титулы:– спецкора одного из ТВ-каналов, отправленного на лондонский аукцион Сотбиз;– фемины фаталь, осыпаемой фамильными изумрудами на Мальдивах;– именитого сценариста киностудии Columbia Pictures;– разоблачителя антиправительственной группировки на Северном полюсе…Иными словами, если бы судьба не подкинула Даше новых приключений с опасными связями и неоднозначными поклонниками, книга имела бы совсем другое начало и, разумеется, другой конец.
Это сага о нашей жизни с ее скорбями, радостями, надеждами и отчаянием. Это объемная и яркая картина России, переживающей мучительнейшие десятилетия своей истории. Это повествование о людях, в разное время и в разных обстоятельствах совершающих свой нравственный выбор. Это, наконец, книга о трагедии человека, погибающего на пути к правде.Журнальные публикации романа отмечены литературной премией «Венец» 2008 года.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.