Милосердие весны - [13]

Накрыла в тесной щели,

За горло пятерней взяла,

Отбился еле-еле.

Теперь бы жить хоть сотню лет…

Она же хмурит брови.

Покоя ей, угрюмой, нет —

Ловушку мне готовит.

Сверкнула острая коса —

Смахнула,

Словно кочку.

И враз померкли небеса,

И солнце — будто точка.

И все-таки пока живой…

Очнулся:

Рядом двое —

Стоят с водою ключевой,

С целебною травою.

А та сердито под окном

Все звякает косою.

Но я уснул покойным сном —

Друзья теперь со мною.

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ВОЙНЫ

Мне что-то и хотелось бы забыть,

Но я на это не имею права…

Сияло солнце,

Зеленели травы,

Взялась кукушка

                        свой урок зубрить.

Прохладой созвала ребят река

Со всей деревни

На песок прибрежный.

Земля плыла куда-то безмятежно,

И доносился гул издалека.

В мальчишеской наивности святой

На самолеты

                  с желтыми крестами

Глазели мы

С разинутыми ртами.

И вдруг нас придавил

                                  зловещий вой.

Песок рванулся,

Смертью перевит,

Перемешались солнце,

                                  травы,

                                           дети…

И пятерых —

Как не было на свете,

А Мишка-несмышленыш — инвалид.

Тот первый день войны —

Мой черный день —

Живет во мне,

И нет ему забвенья,

Я не ищу от памяти спасенья —

Он навсегда со мною,

Словно тень.

Я вижу,

Как бегут на речку дети,

Как юнкерсы,

                    взревев,

                                в пике идут.

Тот давний день

Я отдаю на суд,

На суд людской —

На высший суд на свете!

«Цветет молодая пшеница…»

Цветет молодая пшеница,

Топорща усы, на заре.

Поет беззаботная птица.

Телята мычат на дворе.

У старых задумчивых елок

Ушами русак шевелит…

И вдруг,

          сотрясая проселок,

Фашистские танки пошли.

Лавируя в страшном потоке

Моторов,

            осколков,

                           огня,

Спасали бессменные ноги

Крупицу России —

                             меня.

Частица,

Пылинка победы —

Как зернышко-кроха в страду

И ахали бабы и деды:

Куда, несмышленыш, иду!

С гранатою против снаряда,

С «бутылкой» на крупповский танк!..

Да что там,

Раз надо, так надо —

Добыли победу вот так.

ДЕТСКАЯ ИГРА

Любили мы играть в войну,

Как будто знали

                        всё заранее…

«Ура» взрывало тишину

За озером на «поле брани».

На роль врага,

                    само собой,

Никто не шел без принуждения…

Но вот он —

                 настоящий бой,

И не победа —

                     поражение.

Притихла наша детвора,

Рассталась с играми и сказками.

Мы репродуктору с утра

Глядели в рот

                    с большой опаскою.

Враги в деревню,

                         как домой,

Пришли,

           посмеиваясь весело.

Не приглянулся дед немой —

Они в саду его повесили.

Без следствия

                    и без суда

Водили в ров безвинных жителей…

И мы, чапаевцы,

                        тогда

Ушли в отряд народных мстителей,

Взрывали склады, поезда,

И где могли —

                     врагов громили мы…

Горит нетленная звезда

Над партизанскими могилами.

В живых —

                из двадцати один.

Я ваш должник, друзья-чапаевцы!

Хотя и дожил до седин,

А сердце давней болью мается.

Гляжу с надеждой на ребят —

На их игрушки современные.

Я по-отцовски очень рад,

Что игры сына невоенные.

К ДЕТЯМ

Своей судьбой я заверяю вас,

Проверенной в огне

                               на поле бранном.

Судьба вершилась,

                           право, без обмана:

Уж бил — так бил:

Не в бровь,

                а прямо в глаз.

Велели мне:

Разведай гарнизон.

И я к фашистам лезу прямо в пекло.

За тридцать лет

                       былое не поблекло,

Как тот фашист,

Ночами душит сон.

Давали косу:

Прогони прокос —

Туда верста и столько же оттуда.

И я махаю —

                  не свалюсь покуда,

К косе как будто намертво прирос.

Поедем в лес:

Дорвусь до топора —

Лесины стонут, осыпая щепы.

Я силою пошвыривался слепо,

Как в бой,

В работу рвался на «ура».

Нет-нет и прижимаю левый бок —

Пустое, мыслю,

                      просто перебои.

Горушка — тьфу,

А вздыбилась горою…

Осилю —

             лишь бы детям невдомек.

И вновь стремлюсь шагать, как пионер,

Живем лишь раз,

Всего лишь раз на свете!..

Не слушают отца —

Взрослеют дети.

Научит ли их собственный пример?

ОСЕНЬ

Придвинулась,

Окутывает осень

С нежарким солнцем

                                 в сетке паутин.

На длинном

                  увядающем прокосе

Остановлюсь задумчиво один.

Передо мной

                   холмы горбатят спины,

Печаль в низинах

Льется через край.

И сердце вздрогнет.

Словно лист осины.

А что к чему —

Попробуй разгадай.

Короче день,

А ночь весомей стала —

Есть время

                прислониться к тишине.

Среди холмов

                    стою у пьедестала —

От прошлого не отступиться мне…

Одолевают давние сомненья:

Бегут года —

А я все на войне.

Я от того остался поколенья,

Которое горело на огне.

Отец и брат мой

Сгинули в пожаре,

Сгорели,

            как снопы,

                            мои дядья.

А сын о чем-то тужит на гитаре…

Но будет каждый сам себе судья!

От суеты отгородившись ночью

И от себя,

Гляжу в прошедший день,

Чтоб утвердиться в правоте воочью

И над собой подняться на ступень.

ВЕРНОСТЬ

Кто где погиб —

Того не знаю,

И не у всех могилы есть.

Я имена их называю:

Ушедших помнить —

                                 наша честь.

Из Маляковых —