Милосердие весны - [11]

Войди покорно в шумные дожди,

Вбери всем телом поднебесной влаги,

А боли приступ

                         просто пережди,

Вздохни

И задержись на полушаге.

НЕЖДАННАЯ ЗИМА

Моя зима заторопилась —

Примчалась в теплые луга,

На лес угрюмо навалилась,

Одела шапки на стога.

Во мне тяжелыми снегами

Осели давние мечты.

Свой путь измерю я шагами

До той черты,

Где встала ты.

Пускай лютует стужа злее,

Я не боюсь грядущих бед.

И с каждым шагом все смелее

Пробить пытаюсь новый след.

Вот-вот засветит полустанок

И выведет из тупика.

Коль не свалюсь я, как подранок,

Дойду к тебе наверняка.

«Тронула весенними глазами…»

Тронула весенними глазами,

Словно позвала меня в апрель.

Не на шутку зимними лесами

Разгулялась вольная капель.

Целый день я, рук не покладая,

Правил службу,

Чуточку грустил.

И она стояла,

                   молодая, —

Удивленных глаз не отвести.

Знать бы, кто она:

Жена, невеста

Или птаха вольная пока?

Для нее хранится в сердце место,

Вызревает теплая строка.

«Зима уходит старой женщиной…»

Зима уходит старой женщиной.

Давно ль снегурочкой была?

Ей столько было наобещано,

Да выгорело все дотла.

Моя снегурочка печальная

Сама исчезла, будто сон.

Висит сосулька музыкальная —

Забытый ею медальон.

Стоят березы, ветви свесили,

Качают на ветру грачей.

Как сорванец,

С горушки весело

Бежит отчаянный ручей.

Не рано ль тешимся прогнозами

И слепо верим мы судьбе?..

Не поцелуями, морозами

Зима напомнит о себе.

В ГОСТЯХ У ТЕТКИ

Честно трудится моторик

Возле бани на реке…

Дедов старенький топорик

Ухает в моей руке.

У поленницы на плахе

Я орудую, как встарь,

Босиком, в одной рубахе —

Хорошо живешь, скобарь!

Ноздри щупают

Ядреный

Вкусный воздух смоляной.

На лесине окоренной,

Словно сахар, тает зной,

Ветерок рубаху сушит —

Это тоже благодать.

Дорогая тетка Нюша,

Что взамен тебе отдать?

ТИШИНА

На родимое поле

Ничком упаду.

Я теперь от него

Никуда не уйду.

За холмом шелестят

Переплески зарниц,

Надо мной косяки

Улетающих птиц.

Я шепчу, улыбаясь:

— До майского дня!

Не курлычьте,

С собой не маните меня!

И в мечтах о весне

Незаметно усну,

И во сне обниму

Ту страну-тишину.

И пойму,

Как надежно мне

В этой стране.

Как в кольчуге,

Лежу в полевой тишине.

«Деревья совсем одичали…»

Деревья совсем одичали,

Последние сбросив листы.

И негде приткнуться печали

Среди городской суеты.

Уеду отпраздновать осень

Туда;

Где и в отпуск не ждут.

Вечерние тени, как лоси,

Тихонько к костру подойдут.

В лесу у озерного плеса

Всю ночь промолчу под сосной.

Прогрохают гулко колеса

По тряской дороге лесной.

Ничем тишины не нарушу —

Один на один у огня.

Лишь сосны в открытую душу

Глядят

И врачуют меня.

А угли мерцают,

Мигают,

По углям змеятся огни.

Мне думать они помогают,

Забыться помогут они.

«He черствеем душою с годами…»

He черствеем душою с годами,

Я об этом сужу по себе.

Удивленный,

                   иду городами

Иль гостюю

                 в крестьянской избе.

Вознеслась

                над рекою плотина —

Воплощенье отцовской мечты.

Выгибают могучие спины

Из бетона и стали мосты.

Провода убегают

                          в деревни,

Где весенняя нынче страда.

Я иду

       современный и древний,

Словно мне

                 и года не в года.

За широкой трудягой-рекою

На просторных полях —

                                     зеленя,

Где давно ли отец мой

Сохою

Обучал управляться меня.

А теперь я и сам постигаю

Неуемный космический век.

Не стушуюсь,

                  коль в солнечном мае

С неба ахнет

                  на голову снег.

Любоваться плотиною буду,

Восхищенья ничуть не тая.

И на старую выйду запруду,

Чтобы слушать

                      всю ночь соловья.

ОДИН ЗА ВСЕХ

ВОЙНА ЖИВЕТ ВО МНЕ

Хочу того иль не хочу —

Война живет во мне.

Я по ночам во сне кричу —

Я снова на войне.

И снова полыхает Русь,

Враги со всех сторон.

И я никак не отдышусь,

Из сердца рвется стон.

До леса только б доползти —

Накрыть проклятый дот!

Но кажется, на полпути

Фашист меня убьет.

Огонь горит в моей груди,

Пылает тридцать лет.

Беда осталась позади,

Но с сердцем сладу нет.

Под вражьим дулом я молчу —

На лбу холодный пот…

Хочу того иль не хочу —

Война во мне живет.

ПАМЯТЬ О ДРУГЕ

Летела пуля тридцать лет.

Настигнут я —

Пробито сердце.

И надо мной

                   чернеет свет…

От памяти

Куда мне деться!

Лежу я,

Вдавленный в песок,

Крест-накрест

                     болью перехвачен…

И надо мною колосок

Склонился,

Будто наудачу.

Вот-вот осыплется зерно,

Налитое немой тревогой.

И все,

       что было так давно,

Придвинулось —

                          рукой потрогай.

Горит

(В бреду иль наяву?)

Родная наша деревенька.

Пробитый пулею,

В траву

Навек упал

               приятель Сенька.

Незатухающая боль

Меня —

Как на огне бересту.

Песок в глаза метет, как соль,

И разъедающе,

                     и остро.

Мой друг не встанет,

                                хоть кричи,  —

Зашлась душа недетской болью…

Летят тридцатые грачи

Над Сенькиным немым раздольем.

ОДИН ЗА ВСЕХ

Промерзла,

Стала каменной земля,

Насквозь пропахла гибельным тротилом.

Мне думалось:

Нужна какая сила

Израненные возродить поля!

Своим дыханьем грели мы окоп,

Чтоб зеленели будущие травы.

Не ради орденов,

Не ради славы

Мы шли на верную…

Однако стоп!

Хотел я не о том.

Меня опять

Сюда приводят памятные тропы.

Здесь не тротилом —

Вызревшим укропом

И чем-то вечным можно подышать.