Милосердие победителя - [16]
- Что поведаешь, Степан? Ты посылал верного человека к Ольге, купеческой вдове?
- Я лично к ней ходил, князь.
- Расспросил её?
- Не вышло, она тяжело больна.
- Не притворяется?
- Нет, я поднялся в её опочивальню, хоть её сын и пытался мне помешать. Но отступил, когда узнал кто я и по чьему приказу явился. В общем, это не лукавость. Она и правда очень тяжело больна. Сильный жар, головные боли, сердцебиение. Всё время шепчет, что должна умереть.
Всеслав задумчиво вздохнул.
- Да, похоже, что она приняла смерть отца ещё ближе, чем мы. Что же, это похоже на женщин. Ладно... Что с другими вопросами?
- От Тайной стражи в Белошумье и Удольчине никаких вестей.
- Чего и следовало ожидать. Как думаешь, они перебиты?
- За Трифона Кривина, пристава Тайной стражи в Белошумье я не переживаю. Хитрый и толковый офицер. Наверняка ушёл в Хладоручье. Мы так оговаривали.
- Да, я помню, ты говорил.
- Он даст знать в скором времени, найдёт способ. Насчёт Удольчина не могу быть так уверен.
- Хм... Подождём значит. А что думаешь насчёт пристава Тайной стражи в Миргороде, Петра Родникова? У меня он совсем доверия не вызывает. Суждения обстоятельные пишет, я их все читал. Но вот каков его замысел на случай прямой смуты в Крайнесточье, совсем непонятно.
- Я предлагал Вашему отцу заменить его. Во время Великого совета он говорил с Деяном Булатовым насчёт этой возможности. Но молодой князь упросил его оставить. Вроде как доверяет ему и сильно привязался. Словом, не могу поручиться, что Родников сладит как нужно.
- Хорошо. Посмотрим что будет. Готовь Тайную стражу к серьёзным испытаниям. Война неизбежна.
Степан Глазков удалился прочь. Лютогост несколько раз обошёл стол, глядя на чертёж Рустовесской державы.
- Дела, дела, дела, - задумчиво повторил он. - Как быстро всё стало рушиться со смертью нашего отца.
- Всё только на нём и держалось.
- Если в Удольчине Тайную стражу перебили, значит Волковы тоже против нас?
- Пока не знаю. Олег Волков вообще на моё письмо не ответил. И Ростих Клыков тоже. Но за Клыковых я не беспокоюсь, они верны державному Дому. Хотя насчёт Волковых тоже есть надежда.
- Какая же? - поинтересовался Лютогост.
- Ну ты ведь женат на их дальней родственнице, - улыбнулся Всеслав.
- Да куда уж там, - отмахнулся Лютогост. - Каплины всего лишь боковая ветка Дома Волковых.
- Ну хотькакая-тонадежда.
Братья засмеялись.
- Как думаешь, - спросил Лютогост, - Деян Булатов сможет одолеть своего дядю?
- Будем надеяться. Но не знаю. Деян хороший человек, но справится ли он? Видогост очень хитёр. К тому же наша сестра, Мирина умом в отца пошла. Уж она найдёт как мужу подсобить. Родников писал, что Деян себе любовницу завёл.Какая-тоАгата Лоскутова. Если ему верить, редкой красоты девица.
- Ну... Не нам с тобой, брат, его за это винить, - Лютогост засмеялся.
- Плохого то ничего нет, если не только лишь о похоти размышлять.
- А Дарина знает?
- Ну сам подумай, зачем невесте про жениха такое рассказывать?
- Действительно, незачем. Как ты думаешь, у нашего отца был ещёкто-нибудькроме этой купеческой вдовы?
- Не знаю. Вряд ли, не похоже. Он в отличие от тебя скрываться не умел.
- Да что я, - подмигнул брату Лютогост, - ты сам кого угодно поучить можешь! Отец ведь только про ту твою беззаконницу знал, ну как её? Которая из Приречного стана.
- Айра. Из Ратного Дома. Просто я с ней дольше всех был. Когда отец меня удумал женить, то позвал к себе и спокойно объяснил, почему я должен с ней расстаться.
- И что, расстался?
- С ней, да. Её потом замуж за какого-топожилого бойца из Младшей дружины выдали. Она сына родила, - Всеслав слегка задумался, - от меня. Больше я о ней не слышал. Эх,всё-такиотец умел шутить как никому не дано! Мне когда передали, что он из Хладоручья едет с Зимой, я не поверил. Думал, какая может быть зима в начале лета?! Только потом растолковали, что это наречённую мою Зимой зовут.
- А что, мне нравится! Как звучит, державный князь Рустовесского государства, что граничит с Великим ледником, не побоялся саму зиму в жёны взять! Да все враги в ужасе разбегутся. К тому же у тебя теперь и законный сын есть, наследник!
- Да, в этот раз всё хорошо прошло. Зима родила мне сына.
- Уже решил как назовёшь его?
- Пока нет - Всеслав шлёпнул ладонью по расстеленному на столе чертежу. - Какие могут быть заботы об именах, когда на нас государствовот-вотобрушится.
- Не переживай, мы победим. А имя сыну дай. Негоже воину безымянным ходить.
***
Охота удалась на славу. Прислужники жарили добытое пиками князей кабанье мясо, пока Чернек Озеров и Хотен Юрьев расселись на брёвнах под навесом. На небольшой походный стол им поставили пару кубков из "слёз Древних". Поодаль от князей расположились их телохранители. Заливались лаем взбудораженные охотничьи собаки.
- О, дорогая утварь, - сказал Хотен Юрьев, указав на кубки. - К чему такое великолепие?
- Ну уж точно не к пиву, - усмехнулся Чернек Озеров, подавая знак прислужнику.
Подошедший отрок поставил на стол перед князьями запечатанный глиняный кувшин. Чернек стукнул ногтем указательного пальца по гладкому боку сосуда и велел откупорить.
- Видел, что у меня есть? Из Южных стран, пойло тамошнее. Пробовал такое?
Бедны и суровы земли Рустовесского государства. Столетиями строили его древгородские князья, объединяя под своей державной рукой разрозненные земли и племенные союзы. Всей страной оборонялись люди от нашествий опасных врагов с Востока и Запада. Каждую зиму дуют с северного ледника суровые ветра. И лишь горячий южный ветер позволяет надеяться на то, что летом удастся собрать урожай. Непоколебима на первый взгляд мощь правителей Рустовесья. Но подвластные им предельные владыки уже обрели достаточную силу и влияние, чтобы бросить вызов державной власти.
Это книга моего отца, Владимира Ивановича Соколова (1925—2014). Она является продолжением его ранее опубликованной автобиографической повести «Я ничего не придумал», охватывающий период жизни страны с 1925 по 1945 год. В новой книге рассказывается о послевоенных годах автора, вернувшегося с войны в родной город. Таня Станчиц — Татьяна Владимировна Ющенко (Соколова)
В эту книгу лег опыт путешествий длиной в четыре года (2017—2020). Надеюсь, тебе будет интересно со мной в этой поездке. Мы вместе посетим города и места: Кавказ, Эльбрус, Дубаи, Абу-Даби, Шарджу, Ларнаку, Айя-Анапу, Лимассол, Пафос, Акабу, Вади-Мусу, Вади-Рам, Петру, Калелью, Барселону, Валенсию, Жирону, Фигерас, Андорру, Анталью и Стамбул.
Битва за планету закончилась поражение Черного... Сможет ли он повергнуть трех Богов и вернуться обратно или же сам сгинет в бесконечной тьме...? Истинный мир Богов, это его цель, Черный должен расправиться с оппонентами и наконец стать на одну ступень выше к величию и разгадать цель Катарбоса, который устроил весь этот спектакль.
Книга «Семейная история» посвящена истории рода Никифоровых-Зубовых-Моисеевых-Дьякóвых-Черниковых и представляет собой документальную реконструкцию жизненного пути представителей 14 поколений за 400 лет. Они покоряли Кавказ и были первопроходцами Сибири, строили российскую энергетику и лечили людей. Воины, землепашцы, священники, дворяне, чиновники, рабочие, интеллигенция – все они представлены в этой семье, и каждый из предков оставил свой след в истории рода, малой и большой Родины. Монография выполнена на материалах архивных источников с привлечением семейных воспоминаний и документов, содержит множество иллюстраций.
Закон природы — это то, что запрещено нарушать строго-настрого. Полиция неукоснительно следит, чтобы никто не вздумал летать со скоростью, превышающей скорость света, а также совершать иные преступления. Совершеннолетний нарушитель несёт уголовную ответственность. А что делать с тем, кто ещё мал?..
Любые виртуальные вселенные неизбежно порождают своих собственных кумиров и идолов. Со временем энергия и страсть, обуявшие толпы их поклонников, обязательно начнут искать выход за пределы тесных рамок синтетических миров. И, однажды вырвавшись на волю, новые боги способны привести в движение целые народы, охваченные жаждой лучшей доли и вожделенной справедливости. И пусть людей сняла с насиженных мест случайная флуктуация программного кода, воодушевляющие их образы призрачны и эфемерны, а знамена сотканы из ложных надежд и манящей пустоты.