Милое, доброе, кавайное - [21]

Клак. И темнота. Полная темнота. Абсолютная темнота. Секунда. Вторая. Третья. Но вот вдалеке загорается еще один огонёк. На этот раз, это табличка над дверью. Стоило мне сделать с десяток шагов к ней, как я почувствовал. Взгляд в спину. Жуткий, полный ненависти взгляд.

Так. стоп. Это аттракцион. От этого и пляшем. Пошли. Топ- топ- топ. Стоп. Топ-топ. У меня встали дыбом волосы. Тут кроме меня есть еще кто то. Кто- то…

Брр. Нет тут никого. Это комната страха. А никак не прибежище маньяка. Да-да. Так и есть. Чудовищ не существует.

Скажи это тем, чьи трупы ты сжег в автобусе.

Хорошо. Чудовища существуют. Мне стало от этого легче? Не думаю. Поэтому, мы примем за данность, что конкретно в этом доме с привидениями чудовищ нет. Никак не в самом центре Диснейленда. Поэтому, пошли дальше.

А вот и дверь. На этот раз, автоматически она не раскрывается. чтобы открыть её приходиться тянуть ручку. Осторожно — осторожно тяну её на себя. В глаза бьет свет. Передо мной абсолютно белая комната. В углу комнаты стоит стол. Тоже белый. Лишь пол выбивается из гаммы. Он серый. И двери. Одна из них сдвигается в бок, и я вижу какую-то кладовку, полную всякого хлама… довольно жуткого хлама надо сказать. Какие то сломанные куклы, металлические лапы. Вторая дверь открывается наружу, и за ней проглядывает темная заброшенная комната, в которой полным полно классных парт. А за третьей дверью было пустое помещение, в котором стены и пол были покрыты белым кафелем.

Если думать логично, то в первой будут всякие монстры, которые живут по чердакам, во второй все сделано для школьников, парты те же. Поэтому, пойду ка я в третью. Там хотя бы светло…

Хм. Знакомый запах. Больница? Впрочем, в первой комнате было абсолютно нечего делать. Поэтому, следуя по стрелкам, которые были нарисованы кровью на стенах, я пошел дальше.

Что то вроде ширмы перегораживало проход в дальнюю часть комнаты. За ней находились, стоящие в ряд медицинские каталки. Или нечто, напоминающее их. Надпись на стене, все так же написанная кровью призывала лечь на крайнюю.

Ну, раз врач сказал, в морг, значит, в морг.

А дальше начался трешак. Причем в самом мерзком смысле этого слова. Это надо было обладать нехилым талантом в области просирания полимеров, чтобы сделать такое. Судите сами. Лишь я лег на кушетку, как она, по направляющим, покатилась куда то вперед. Периодически по бокам мелькали разнообразные картинки, или же целые комнаты заполненные нелицеприятным содержимым. К примеру, в одной комнате, пара довольно топорно выполненных фигур людей, выдирала зубы третьему. Который при этом процессе дергался и постанывал.

Или допустим, комната где врач с помощью бензопилы отделял от пациента нижние конечности. Мерзко. Ну мерзко же. Вначале создать атмосферу мистики и ужаса, а потом так откровенно просрать, скатившись в американские фильмы ужасов категории вэ.

Поэтому, не было ничего удивительного в том, что к выходу я приехал в расстроенных чувствах. Скажу больше. Этот аттракцион меня откровенно взбесил. Это примерно так же мерзко, как если бы по вашей любимой игре снял фильм Уве Болл. Печаль и уныние.

Когда же я вышел из этого царства просранных возможностей и попиленного бабла, первой же вещью, попавшейся мне на глаза, стало взволнованное лицо толстяка. Когда же я спросил его о причинах, он поведал мне, что, поняв, что меня каким то образом пропустил фейс контроль, стал волноваться за меня, и за персонал.

— Персонал? Ты что-ли о тех штуках, которые пытались меня напугать?

— О нет, причем тут это. Я говорю о милых девушках, в костюмах, которые сидят на входе, и следят за порядком.

Я промолчал.

А ведь действительно. Никто мне там не встретился. Ни фейсконтроля, ни девушек в костюмах. По идее меня должны были вообще завернуть на входе. Странно. Очень странно. Но. Есть одно маленькое но. Я, не защитник справедливости. Не Ланселот, не Дон Кихот. И даже не Амелия вил Тесла Сейруун. Поэтому. Нахрен.

— Пошли ка отсюда подальше. — и очень тихо пробурчал себе под нос. — кто ж знал что это персонал, правда. Я-то думал что это босс, который замаскировался под человека… эх.

— Т-ты. Что ты сделала с ними?

— А? Что? Где?

— только не говори, что ты весь персонал…

— А? пу-ру-са-на-ру? Что это?

— Те девушки, которые сидели на входе.

— А? Какие девушки?

— Те, которые сидели за столом. На входе.

— А… не беспокойся за них… беспокойся за себя.

Толстяк забавно сглотнул. Но, вопросов больше не задавал.

А меж тем день уверенно уступал место вечеру. Солнце склонялось к закату, и люди постепенно начали расходиться по домам. Ну, что же. Пора и мне. Только вот последний раз прокатиться на чем-нибудь. Да хотя бы вон на том чертовом колесе. Хочется мне посмотреть на этот город сверху. Заручившись согласием толстяка, я зашел в кабинку. Ну и балласт, разумеется, затащил. Кто выступал в роли балласта, вы можете с легкостью догадаться.

Кстати, кабинки были неплохи. Закрытые, с мягкими диванчиками. Приятственные. Рассчитаны на компанию из четырех человек. Хочется взять и унести домой.

Да, всё таки, когда ты сидишь не в открытой, продуваемой всеми ветрами корзине, а в такой застекленной комнатке, впечатления совершенно иные. Как сказал мне толстяк, высота этого колеса семьдесят два метра. Оно третье по высоте в мире. И, когда ты находишься на самой высокой точке, видишь город внизу, который освещен кровавыми лучами закатного солнца, дыхание замирает, и тебе хочется чтобы это чертово колесо остановилось. Хочется насладиться этим мгновением подольше…