Мило - [48]

Мило, выстирав платки, пошел на луг, расстелил их на солнышке и нырнул в шалаш. Он решил держаться в стороне и не навязываться самому. Тем более, если бы Адриан захотел познакомиться, он бы без всякого труда сам нашел его.

Мило вынул записную книжку, ручку и записал в этом своеобразном дневнике, который начал вести, все, что сделал за день. Покончив с этим занятием, он высунулся из шалаша, чтоб взглянуть на платки.

Оказалось, ветер сдул платки и скрутил жгутом. Мило расправил их и сел возле шалаша, рядом с платками.

Едва он устроился, как увидел Адриана. Тот вышел на луг и расхлябанной походкой направился к нему.

— Уфф!.. — выдохнул Адриан, присаживаясь возле Мило. — Все-таки здесь лучше, чем в автобусе. Ты новый батрак?

— Да, — улыбнулся Мило.

Они разговорились; впрочем, болтал главным образом Адриан. Да, он вернулся от дяди, который работает мясником в Арле. Да, вместе с ним он почти ежедневно ходил на бойню: там он видел, как закалывают быков и прирезают баранов. В Арле он ходил в кино и в цирк, где смотрел бой быков, а каждый вечер глотал аперитив в кафе…

— Это у тебя самописка? — неожиданно спросил он у Мило. — Дай поглядеть.

Он взял ручку, развинтил ее, вынул перо, по нечаянности выпустил чернила, потом снова завинтил, снял с нее колпачок и… и вдруг ему показалось, что он никак не может обойтись без такой ручки.

— А у меня самописки нет, — вздохнул он. — Эх, если бы я подумал о ней в Арле! Мне тоже нужно бы такую… Сколько она стоит?

— Хорошая авторучка, как моя, стоит довольно дорого, — ответил Мило.

— Неважно, все равно она у меня будет! Обязательно куплю! Если в Шато-Ренаре таких ручек нет, смотаюсь завтра утром в Авиньон. А может, продашь мне свою, если знаешь цену?

— Нет, не продам, — сказал Мило. — Это подарок, да и мне она самому нужна.

— Мне тоже… Ну, как хочешь, береги ее на здоровье, а у меня будет почище твоей, понял? Может, закуришь? Это английский табачок, в Шато-Ренаре днем с огнем такого не сыщешь.

— Я не курю, — отказался Мило. — Один раз попробовал, да меня стошнило.

Адриан презрительно усмехнулся и закурил сигарету.

— Курить мне запрещают. Поэтому при родителях я стараюсь не курить… Глянь, какая у меня хорошая зажигалка! Новейшая конструкция: можно зажигать на ветру. Тетка раскошелилась… А это что такое?

Адриан осмотрел шалаш, постоял в нем, посидел, полежал.

— Что ж, совсем неплохо, — заявил он. — Только надо его расширить! Принести сюда побольше сена, скамейку, а сверху прикрыть мешками. Тогда можно сюда приходить после завтрака и преспокойненько выкуривать сигаретку.

ГЛАВА LXIII

Адриан не обратил ни малейшего внимания на то, что родители совершенно равнодушны к Мило. Он искренне радовался, что в Марсигане объявился новый, немного младше его, батрак, с которым можно было подружиться и перед которым совсем нетрудно проявить свою капризную деспотическую натуру.

Уже через несколько дней Мило убедился, что его одиночеству и спокойствию, которыми он прежде наслаждался даже во время работы, пришел конец.

Неугомонный и своенравный, Адриан то и дело старался подбить его на бесконечные проделки, которые, мгновенно зарождаясь в его голове, тотчас же приводились в исполнение.

За столом он все время болтал с Мило. Разговаривал он с ним дружески, но в тоне его сквозила властность и обидная снисходительность, которые всегда восхищали его мать.

— Не уходи, Мило, — говаривал он, когда мальчик вылезал из-за стола. — Ты мне нужен. Подержишь велосипед, пока я вычищу передачу.

Или например:

— Мило, пойдем играть в шары, я даю тебе пятнадцать очков форы.

— Мило, возьми лейку с водой и принеси в сарай. Я затоплю там мышиную нору.

— Мило, я пойду достану мяч, который закатился в водосточную трубу на крыше, а ты подержишь мне лестницу.

Днем Адриан работал вместе со всеми, но работу он подбирал по своему вкусу.

Если, например, нагружали подводу овощами, он держал под уздцы лошадь. Если копали картошку, он довольствовался тем, что несколькими ударами мотыги вырывал клубень, а выбирать и собирать картошку приходилось Мило. Ну, а если изредка и выпадала ему трудная работа, то делал он ее лишь из тщеславия.

— Давай спорить, что ты не поднимешь эту корзину с морковкой, — предлагал он Мило.

Мило поднимал.

— Да, но ты не донесешь ее до тележки.

— Ты и сам не донесешь!

— Это я-то? Ух, бедняжечка! Смотри!

И здоровенный, раскрасневшийся, задыхающийся мальчишка с трудом тащил корзину.

— Адриан! — кричала ему мать. — Ты совсем с ума сошел! Не смей надрываться! Мило, помоги ему! Чего ты смотришь?

— Но он же сам захотел… — И Мило бросался к ручке корзины.

— Отойди прочь! — рычал на него Адриан. — Я же сказал тебе, что донесу! Я таскал еще и потяжелее!

Упоенный своим подвигом, он потом отдыхал до конца работы и, чтобы не скучать, перебрасывал маленькие морковки через стену кипарисов.

Сначала Мило нравилось быть в компании с Адрианом. Несмотря на хозяйские замашки, он невольно помогал Мило обрести давно забытые радости: например, поиграть или о чем-нибудь поговорить.

Больше того, временами, забывая о некоторых неприятных сторонах характера Адриана, Мило тешил себя мыслью, будто он нашел настоящего друга.