Миллионер - [37]
— Работать я буду только по субботам, воскресеньям и праздникам, — заявил он. — В выходные дни двойная оплата труда, по праздникам — тройная. И еще чтоб после каждой смены лично от начальства я получал бутылку водки…
Все его условия пришлось принять безоговорочно: Витя сроду не был партийным, а разговоры о Москве — столице нашей Родины, его волновали гораздо меньше, чем регулярная выпивка.
Витя тут же приступил к работе: он изготавливал тридцать шаров за смену, после чего вдрызг напивался. Я молил Бога, чтобы Витя не сломал ногу, не стал дебоширить и не попал в вытрезвитель…
Шары вывозились со стекольного завода грузовиками,
по десять-двенадцать штук за рейс. И вот за день до сдачи меня вызвал начальник объединения. Он нервно ходил из угла в угол, чего раньше за ним не замечалось, — и я сразу понял, что произошло ЧП.
— Завтра в девять утра товарищ Гришин будет лично разрезать ленточку, открывая пешеходный Арбат, — мрачно сказал шеф. — Я не знаю, умышленно или случайно вы сорвали выполнение задания, этим займутся в КГБ. Однако вашу дальнейшую судьбу предсказать нетрудно прямо сейчас, поскольку именно вы отвечали за снабжение Арбата, а не я.
Оказалось, именно в том месте, где Гришин должен был разрезать ленточку, у ресторана «Прага», не хватает двенадцати шаров…
Было шесть часов вечера, я звоню на Царицынский завод: все ушли, Витя в запое. И тут мне повезло: случайно я поймал девушку-учетчицу, которая уже собиралась домой.
Выслушав мою беду, она предложила продиктовать по документам, кто и когда забирал шары. У меня появилась какая-то надежда — ведь заказ был на 500 шаров, а требовалось только 460. Не могли же строители разбить столько шаров!
Эта девочка оказалась очень аккуратной: она записывала в своих тетрадках не только номера автомашин, вывозивших шары, но даже фамилии водителей.
Учетчица стала мне их диктовать — и вдруг обнаруживается несколько чужих машин, которые вывезли пятьдесят шаров неизвестно куда!
Я срочно связался с начальником объединения, он поставил на ноги московское ГАИ. В восемь вечера была вычислена организация, похитившая шары, — «Мосгорсвет»!
Все стало ясно: они отвечали за работу светильников и, видимо, решили, что шарики будут бить камнями или пойдут трещины от погоды, рано или поздно их придется менять — вот и надо под шумок умыкнуть некую заначку про запас.
Назавтра была суббота, начальника «Мосгорсвета» дома не оказалось. Он уехал на именины к тете в Тульскую область.
Через полчаса мой сотрудник уже мчался в автомашине с правительственным сигналом-кукушкой в деревню к тете начальника… Поздней ночью они возвратились с ним в Москву.
В шесть утра недостающие шары со склада «Мосгорсвета» под моим личным наблюдением были погружены на грузовик. В семь часов утра строители приступили к их установке. В восемь тридцать благополучно закончили.
А в девять Гришин разрезал ленточку и открыл реконструированный Старый Арбат!
Другая история тоже могла окончиться для меня весьма печально. По долгу службы каждое утро я должен был подписывать до пятидесяти писем, подготовленных сотрудниками отделов. Письма были стандартными, и я никогда в них не вчитывался, доверяя в целом сотрудникам управления, проработавшим там десятки лет.
И вот как раз перед Новым годом, 29 декабря, меня срочно вызвали к начальнику объединения, в кабинете которого находился сам начальник главка и два полковника КГБ.
Все сидели очень довольные, улыбались, шеф показал мне какую-то бумажку и спрашивает:
— Артем Михайлович, это ваша подпись?
— Наверное, моя, — говорю. — А в чем дело?
Начальник объединения, видимо, ждал, что я буду отказываться, и, поскольку этого не произошло, он обрадовался еще больше.
— Ну вот мы и нашли, кто виноват! — сказал один из полковников. — Вы прочтите письмо, товарищ Тарасов, и поедем на Лубянку…
Письмо было подготовлено кем-то из сотрудников отдела и содержало просьбу подписать акт о приемке объекта «Наука» условно, без аккумулятора, который будет поставлен позднее. Под таким названием обычно шли стройки, затеянные КГБ.
— Как вы понимаете, аккумулятор не поставлен и сдача объекта государственной комиссии сорвана по вашей вине.
— Мне надо прежде разобраться, — сказал я горбачевскую фразу, входившую в моду. — Четвертый квартал не закончился! До конца года есть еще два дня.
— Не уверен, что этого будет достаточно! — включился другой полковник.
— Посмотрим! — сказал я и выбежал из кабинета.
Дело оказалось еще сложнее, чем я предполагал. Требовался не простой аккумулятор, а танковый, выпускаемый на строго засекреченном военном заводе. Под такие аккумуляторы выдавались специальные фонды с грифом «Секретно». Проходили эти фонды через первые отделы предприятий, которые были в каждом учреждении и представляли низовую структуру КГБ на местах.
В нашем первом отделе работал чекист, с которым мне довелось несколько раз выпивать. Он относился ко мне с симпатией и, поскольку имел родственников в верхнем эшелоне КГБ, согласился узнать координаты директора завода, производящего танковые аккумуляторы. Фондов на их поставку, конечно, не было, и в конце года их просто негде было достать.
Тот самый АРТЕМ ТАРАСОВ – автор бестселлера «Миллионер», известный политик, бизнесмен и первый легальный советский миллионер – написал вторую книгу, вдохновленный романтической историей гибели голландского судна «ФРАУ МАРИЯ», затонувшего в Балтийском море в 1771 году. Корабль перевозил из Амстердама в Санкт-Петербург коллекцию картин и драгоценностей для российской императрицы Екатерины II. Архивные документы и исследования водолазов свидетельствуют, что бесценный груз, пролежавший на дне моря 240 лет, мог уцелеть!Но это лишь одна из сюжетных линий романа «ТАЙНЫ „ФРАУ МАРИИ“», в котором события происходят сегодня и в XVIII веке, мистически переплетаясь вне времени и пространства.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.