Миллион мелких осколков - [2]
Так что это было?
В смысле?
Что ты принимал?
Понятия не имею.
Как это понятия не имеешь?
Не помню.
А что ты помнишь?
Так, обрывки и осколки.
Например?
Не помню.
Мы едем еще несколько минут в тяжелом молчании и приезжаем на место. Выходим из машины, заходим в дом, я сразу иду в душ, потому что больше не могу терпеть. Выйдя из душа, нахожу на своей кровати чистую одежду. Одеваюсь и иду в комнату родителей. Они сидят, пьют кофе, но замолкают, едва я вхожу.
Привет.
Мама снова начинает плакать, отводит взгляд. Отец смотрит на меня.
Чувствуешь себя лучше?
Нет.
Тебе нужно поспать.
Я и собираюсь.
Вот и хорошо.
Смотрю на Маму. Она на меня не смотрит. Я вздыхаю.
Я просто.
Отвожу взгляд.
Я просто, в общем.
Смотрю в сторону. Не в состоянии я смотреть им в лицо.
Я просто, в общем, хотел сказать спасибо. За то, что встретили меня.
Папа улыбается. Берет Маму за руку, они поднимаются, подходят ко мне и обнимают. Мне не нравится, когда они прикасаются ко мне, поэтому я отстраняюсь.
Покойной ночи.
Покойной ночи, Джеймс. Мы любим тебя.
Я отворачиваюсь, выхожу из комнаты, закрываю дверь, иду на кухню. Обыскиваю шкафчики, нахожу нераспечатанную бутылку виски. От первого глотка желудок вздрагивает, но следующие идут хорошо. Иду к себе в комнату, пью, выкуриваю несколько сигарет и думаю о ней. Снова пью, курю и думаю о ней, и в какой-то момент наступает темнота и память отключается.
Я снова в машине, опять болит голова, изо рта несет. Мы едем по Миннесоте на северо-запад. Отец с кем-то созвонился, устроил меня в клинику, выбора у меня нет, поэтому я соглашаюсь, пока это меня устраивает. Холодает.
Лицо болит еще сильнее, жутко распухло. Трудно говорить, есть, пить, курить. В зеркало лучше не смотреть.
Заезжаем в Миннеаполис за моим старшим Братом. Он живет в этих краях после развода и знает дорогу до клиники. Он садится рядом со мной на заднее сиденье и берет меня за руку, это успокаивает меня, потому что я боюсь.
Заезжаем на стоянку, паркуемся, я допиваю бутылку, мы выходим из машины и направляемся ко входу в клинику. Я, Брат, Мать и Отец. Все семейство в полном составе. Шествуем в клинику.
Я останавливаюсь, родные тоже. Рассматриваю больничные корпуса. Низкие, длинные, с переходами. Функционально. Дешево. Сердито.
Хочется удрать, или сдохнуть, или обдолбаться. Ослепнуть, оглохнуть, не чувствовать ни хера. Заползти в нору и никогда не вылезать. Стереть следы своего существования с карты мира. С этой гребаной карты. Я делаю глубокий вдох.
Идемте.
Мы входим в маленькую приемную. За столом сидит женщина, читает журнал мод.
Поднимает глаза.
Чем могу помочь?
Отец делает шаг вперед и вступает в разговор, а мы с Братом и Матерью садимся на стулья.
Меня трясет с головы до ног. Ноги, руки, губы, грудь. Дрожат крупной дрожью. Бог его знает, почему.
Мать с Братом подвигаются ближе ко мне, берут каждый меня за руку, сжимают, они видят, что творится со мной. Мы смотрим в пол и молчим. Ждем, держимся за руки, дышим и думаем.
Отец заканчивает разговор с дежурной, отворачивается от нее, подходит к нам. У него довольный вид, дежурная звонит по телефону. Отец опускается на колено.
Тебя примут сегодня.
Ладно.
Все будет отлично. Это хорошая клиника. Самая лучшая.
Ясно.
Ты готов?
Наверное.
Мы встаем и идем в другую комнатку, там за столом перед компьютером сидит мужчина. Он поднимается при виде нас и встречает на пороге.
Простите, но вам следует уехать.
Отец кивает.
Мы обследуем его, а вы позвоните позже и узнаете, как дела.
Мать начинает плакать.
Он в хороших руках. Не волнуйтесь.
Брат отводит глаза в сторону.
Он в хороших руках.
Я поворачиваюсь, они обнимают меня. Каждый по очереди, очень крепко. Сжимают и держат. Как могу, показываю им, что я в порядке. Ни слова не говоря, переступаю порог комнаты, мужчина закрывает за мной дверь, они остаются за дверью.
Мужчина указывает мне на стул и возвращается за свой стол. Улыбается.
Здравствуйте.
Здравствуйте.
Как себя чувствуете?
А как выгляжу?
Не очень.
Чувствую еще хуже.
Вас зовут Джеймс. Вам двадцать три года. Вы живете в Северной Каролине. Все правильно?
Пока правильно.
Вам что-нибудь известно о нашем заведении?
Нет.
Хотите что-нибудь узнать?
Все равно.
Он улыбается, пристально смотрит на меня. Потом говорит.
Наша клиника – старейшее в мире заведение по лечению наркотической и алкогольной зависимости. Мы открылись в 1949 году в старом здании, оно находилось на этом участке, а сейчас здесь тридцать два корпуса, которые соединены между собой. Мы вылечили больше двадцати тысяч пациентов. У нас самый высокий процент выздоровления в мире! У нас шесть отделений, три мужских и три женских, в них постоянно пребывают двести – двести пятьдесят пациентов. Мы считаем, что пациенты должны проводить у нас столько времени, сколько необходимо для их выздоровления, мы не выставляем пациентов после двадцативосьмидневного курса. Хотя пребывание здесь стоит дорого, но многим пациентам мы предоставляем финансовую помощь. У нас есть благотворительный фонд, в нем несколько сот миллионов долларов. Мы не только лечим. Мы занимаем ведущие позиции среди научных и учебных центров в области исследования зависимостей. Считайте, вам крупно повезло, что вы попали к нам. Радуйтесь тому, что вы на пороге новой жизни.
![Вызов](/storage/book-covers/b1/b10988d5de1bde6f7abc8ee6dc54242956fdda5f.jpg)
Двенадцать Игроков. Юные потомки древних родов, от которых берет начало все человечество. Десять тысяч лет Линии готовили своих детей к Последней Игре. У них нет сверхспособностей: они не умеют летать, превращать свинец в золото или исцелять раны. Когда к ним приходит смерть, они умирают. Как и все мы. Они – наследники Земли, и только им дано разгадать Великую загадку спасения.Один из них должен это сделать, иначе всем нам грозит гибель.
![Ключ Неба](/storage/book-covers/6f/6f1b88ee36371abc8f17f278af089c912248a729.jpg)
Последняя Игра продолжается. Найден Ключ Земли. Осталось еще два ключа и девять Игроков. Ключи должны быть найдены, победителем станет только один.Нью-Йорк. Район Куинс. Эшлинг Копп верит в невозможное: Последнюю Игру можно остановить. Но она не успевает добраться домой, чтобы выбрать новую тактику, как попадает в руки ЦРУ. Там знают о Последней Игре, ее Игроках. Эшлинг предлагается принять их помощь, и выхода у нее нет.Эфиопия. Аксумское Царство. Хиляль ибн Иса Ас-Сальт чудом выжил после нападения, однако остался изуродованным.
![Письмена на орихалковом столбе](/storage/book-covers/5b/5b1c103cee38780f3e91075f080cc6029d55ccdd.jpg)
Вторая книга несомненно талантливого московского прозаика Ивана Зорина. Первая книга («Игра со сном») вышла в середине этого года в издательстве «Интербук». Из нее в настоящую книгу автор счел целесообразным включить только три небольших рассказа. Впрочем, определение «рассказ» (как и определение «эссе») не совсем подходит к тем вещам, которые вошли в эту книгу. Точнее будет поместить их в пространство, пограничное между двумя упомянутыми жанрами.Рисунки на обложке, шмуцтитулах и перед каждым рассказом (или эссе) выполнены самим автором.
![Прекрасны лица спящих](/storage/book-covers/62/6260c79de095d55673f93cbfd06613c232d9fbfe.jpg)
Владимир Курносенко - прежде челябинский, а ныне псковский житель. Его роман «Евпатий» номинирован на премию «Русский Букер» (1997), а повесть «Прекрасны лица спящих» вошла в шорт-лист премии имени Ивана Петровича Белкина (2004). «Сперва как врач-хирург, затем - как литератор, он понял очень простую, но многим и многим людям недоступную истину: прежде чем сделать операцию больному, надо самому почувствовать боль человеческую. А задача врача и вместе с нимлитератора - помочь убавить боль и уменьшить страдания человека» (Виктор Астафьев)
![Свете тихий](/storage/book-covers/5b/5bfb7b074ad8d985dd989c8b09b6e2cdadee10a7.jpg)
В книгу «Жена монаха» вошли повести и рассказы писателя, созданные в недавнее время. В повести «Свете тихий», «рисуя четыре судьбы, четыре характера, четыре опыта приобщения к вере, Курносенко смог рассказать о том, что такое глубинная Россия. С ее тоскливым прошлым, с ее "перестроечными " надеждами (и тогда же набирающим силу "новым " хамством), с ее туманным будущим. Никакой слащавости и наставительности нет и в помине. Растерянность, боль, надежда, дураковатый (но такой понятный) интеллигентско-неофитский энтузиазм, обездоленность деревенских старух, в воздухе развеянное безволие.
![Ого, индиго!](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Ты точно знаешь, что не напрасно пришла в этот мир, а твои желания материализуются.Дина - совершенно неприспособленный к жизни человек. Да и человек ли? Хрупкая гусеничка индиго, забывшая, что родилась человеком. Она не может существовать рядом с ложью, а потому не прощает мужу предательства и уходит от него в полную опасности самостоятельную жизнь. А там, за границей благополучия, ее поджидает жестокий враг детей индиго - старичок с глазами цвета льда, приспособивший планету только для себя. Ему не нужны те, кто хочет вернуть на Землю любовь, искренность и доброту.
![Менделеев-рок](/storage/book-covers/b9/b9fc548c40987b4162f90f1b01e89a8464b84aea.jpg)
Город Нефтехимик, в котором происходит действие повести молодого автора Андрея Кузечкина, – собирательный образ всех российских провинциальных городков. После череды трагических событий главный герой – солист рок-группы Роман Менделеев проявляет гражданскую позицию и получает возможность сохранить себя для лучшей жизни.Книга входит в молодежную серию номинантов литературной премии «Дебют».
![Русачки](/storage/book-covers/94/943fd87d7bef7b3929aa0609b5579a28b38143d6.jpg)
Французский юноша — и русская девушка…Своеобразная «баллада о любви», осененная тьмой и болью Второй мировой…Два менталитета. Две судьбы.Две жизни, на короткий, слепящий миг слившиеся в одну.Об этом не хочется помнить.ЭТО невозможно забыть!..