Милая Венера - [31]
Тебе кажется, что ты беседуешь о Мольере, и вдруг понимаешь, что тебе поведали о твоей коже, твоих волосах, твоих глазах и улыбке, а к тому времени, как ты это осознаешь, он уже говорит о Ле Корбюзье, и известно ли мне, что „Корб“ создал загородное убежище для французского посла в те годы? И ему доставит огромное наслаждение показать это творение мне как-нибудь с субботы на воскресенье, если я буду свободна. Бравурное исполнение безусловно! И ни единого прикосновения. Сила слова — посмотрите, руки не участвуют!
— Ну, постольку поскольку у меня столько месяцев даже намека ни на что не было (Мистра не в счет), я как-то не представляю, что способна сказать „нет“, согласна? Жан-Клод специально упомянул о мадам послихе и о том, как часто она испытывает потребность съездить в Париж освежиться душевно. Теперь, полагаю, мне надо просто ждать звонка. Пирс настолько привык к моим исчезновениям на уик-энды, что даже не заметит, что я отсутствую.
Собственно говоря, в прошлый уик-энд я тоже отсутствовала, вернулась только вчера вечером.
Наша собственная деревенская лачужка (заведомо не творение Ле Корбюзье), которую я люблю.
Самое начало весны, и меж камней пробиваются цикламены. Днем так тепло, что можно было сидеть на терраске под бамбуковым навесом, которую мы пристроили. Колченогие деревянные стулья из деревни — такие этнические мы теперь! И — нет, ты поверь! — я начала писать. Не письма, и даже не дневник, а КНИГУ! Нет, ты подумай!
Ты с твоими панно, а я с моим бумагомарательством — что за парочка!
Но мне следует объяснить. Этот новый и нежданный поворот событий — еще одно следствие моего грезового вечера с его превосходительством Жан-Клодом Как: Его Там де ла Какой-то иер.
Он так хохотал над моими рассказами (цензурированными) о моих разнообразных подвигах в качестве дипломатической супруги в тех или иных аванпостах цивилизации, что посоветовал мне записать их. Этим я и занялась в прошлую субботу, сидя на моей терраске с бутылкой вина под полуденным солнцем ив обществе дружелюбного соседского козла, который пытался перекусить моей рукописью всякий раз, когда я отлучалась по малой надобности. Я прозвала его Нероном — не за его привычки, а потому что он черный, „неро“
(как видишь, я умудрилась подучиться греческому). До чего весело вспоминать все жуткое, что приключалось со мной с тех пор, как я присоединилась к дипломатическому каравану столько лет назад. А кое-что я совсем забыла — например, как я купалась голышом ночью у мексиканского пляжа, и внезапно вспыхнули прожектора, и я оказалась в кадре документального фильма о жизни ламантинов, снимавшегося для Би-би-си. Десять очков в пользу Пирса, что он настолько продвинулся по службе, оставаясь моим мужем.
И я писала, писала. Целых два дня. Я обещала Жан-Клоду дать ему почитать, когда кончу.
Если я до того времени не получу приглашения на уик-энд, рукопись явится последней каплей. Разумеется, если мадам послиха не перехватит ее, в каковом случае — конец Сердечному Согласию, оно же Антанта, и преждевременная отставка для Пирса Конвея (что, во всяком случае, ускорит публикацию книги, а не замедлит).
Мое бумагомарание, кроме того, так ясно показывает мне чистейшую нелепость дипломатической жизни и мою полнейшую для нее непригодность. У книги, кстати, уже есть заголовок — „Увы-с в Стране Чудес“. Подходит? Мне нравится.
Конечно, ты ее получишь, но не раньше французского посла, ибо при данном раскладе моя нужда больше твоей. Да и в любом случае ты как будто преуспеваешь до противности хорошо и без помощи стимулирующей литературы.
С нетерпением жду дальнейших сообщений.
Последний твой отчет был блистательным. Вперед и выше, как говорится.
С любовью от твоей авторши, страдающей недержанием секретов.
Рут.
Р.S. Ты будешь рада узнать, что почечуй у Пирса пошел на убыль. Он упорно упоминает про него как про „геморрой“. Я предпочла бы, чтобы он вовсе про него не упоминал.
Речное Подворье 1
7 марта
Рут, миленькая!
Эгей! Как насчет этого? Из моего окна прекрасно видно, что № 3 украсился объявлением „Продается“. И это (на случай, если у тебя слабо с арифметикой) означает Арольда и Айви. Я еле удерживаюсь, чтобы не выскочить на улицу с зазывным криком: „Подходите! Торопитесь! Чудесный особнячок. Идет за гроши!“ Можно и не упоминать, что я глаз с него не спущу. Если увижу, что им заинтересовалась пара учительниц на покое, тут же сообщу им, что стены прогнили.
Сколько времени занимает продажа дома? Придется навести справки и в агентстве недвижимости. И еще я стараюсь припомнить кого-нибудь мне симпатичного, чтобы уговорить его на эту покупку. Может быть, ты кого-нибудь порекомендуешь? (Но с какой стати ты будешь оказывать мне помощь в этом? Речь же идет о твоем наследственном месте!).
Не поможет ли Кевин? Он так близко принимает к сердцу мои интересы: „Нет проблем, детка. Кого ты хочешь? Дэвида Путаема? Бернардо Бертолуччи? Джона Ирвина? Майкла Уиннера?“
А теперь я расскажу тебе про вечеринку. В № 9 у Мориса. Помнишь, приглашение пришло в то утро, когда я попросила его оправдать свою репутацию. „Морис и Лотти будут рады…“ — начиналось оно слиянием их имен, какого, бьюсь об заклад, между ними самими уже много лет не бывало. Черт! Мы с Гарри посылали такие приглашения обязательно на тот день, когда между нами разыгрывался мегаскандал, и я весь вечер смотрела остекленевшими глазами в пуншевую чашу. Только диву даешься, вспоминая, до чего цивилизованно способны вести себя люди, когда на самом деле готовы убить друг друга.
До чего же уныла жизнь в Лондоне для двух бойких дамочек, что называется, в самом соку! А ведь хочется чего-то этакого! Чего-нибудь шикарного, аморального, завлекательного! Но не стоит лить слезы над тем, что жизнь не удалась. Достаточно открыть магазинчик модных туалетов под лихим названием «Прикид» – и в вашей жизни произойдет самая настоящая революция. Сексуальная революция…
Ее супруг волочился за каждой юбкой, будь она надета хоть на манекен. Она устала скучать, ревновать и прощать мужскую подлость. А ее лучшая подруга тем временем покоряет сердца на шикарном греческом курорте! Ну и что тут, спрашивается, делать? Можно, конечно, рыдать и сетовать на судьбу. А есть другой выход – отплатить неверному его же монетой. Расслабиться и получать удовольствие. В наши свободные времена уныние – понятие устаревшее!
Взять интервью у звезды — об этом может мечтать любая. Особенно если эта звезда — интересный молодой и свободный мужчина! Сама Бриджит Джонс позавидовала бы героине романа «Гламурная жизнь». Ведь именно ей шеф поручил написать биографию Леандера Бергланта — знаменитого на всю страну модного телеведущего. Пия в восторге, подружки завидуют. И тут начинается самое интересное… любовь, ревность, сплетни, тайны, разоблачение и месть. Гламур во всем его блеске!
Героиня романа, молодая женщина по имени Мария, устраивается на временную работу к пожилому инвалиду. Она и представить не могла, что ее наниматель окажется потомком знаменитого чернокнижника Брюса. Редактура его книги приведет к самым неожиданным последствиям, а стихийно вспыхнувший курортный роман обернется встречей с единственной настоящей любовью. Ведь действие происходит в мистической Праге – знаменитой столице алхимии, а значит, там возможно все!Здесь, как и в других романах Юлии Меньшиковой – «Нежный бренд» и «Свежий взгляд» – виртуозная игра со смыслами подана в простой и ясной форме, с мягкой проникновенной искренностью.
Жизнь без истерик и обид. Как преодолеть непонимание и обрести взаимное доверие?На том этапе, когда два человека становятся ближе, важно научиться создавать и оберегать тонкие материи чувств и взаимоотношений. Роман состоит из коротких историй – ситуаций, в которых может оказаться любая женщина. Изящные решения героини, живые диалоги, неожиданные повороты завораживают непосредственностью и мудрой простотой.Эта книга раскрывает успешные стратегии поведения и рецепты гармоничных отношений для тех, кто уже сделал свой выбор.Третья книга, продолжающая историю героини бестселлеров Юлии Меньшиковой «Нежный бренд, или Рождество в Париже» и «Свежий взгляд, или В Париже уже весна».
Зрители в восторге от популярного телешоу. Его красивая, остроумная, доброжелательная ведущая — кумир миллионов. Но что происходит с ней по ту сторону экрана?Неотразимую телезвезду изводит ревностью и бесконечными придирками надоевший муж?Значит, надо избавиться от благоверного раз и навсегда. Чтобы ничто не мешало наслаждаться жизнью.Чтобы наконец почувствовать себя не только успешной, но и счастливой.
Для Милдред Догэрти, героини романа, главным в отношениях двух любящих людей всегда была полная честность. И когда она поняла, что возлюбленный предал ее, она без раздумий порвала с ним. Но через несколько лет их дороги с Норманом Ллойдом снова пересеклись. И эта встреча заставила ее на многое взглянуть совсем по-другому.
Они совершенно не подходят друг другу. Он преуспевающий адвокат, а у нее свое кафе в Гамбурге. Его переполняют нереализованные желания, а она пытается в них разобраться. Он любит свою мебель, а она – свои проблемы. И при этом оба любят друг друга. Но в одно проклятое утро все рушится в одночасье. С разбитым сердцем садится она в машину, одержимая жаждой мести. Тем более что завтра ей исполнится 32 года.