Милая, 18 - [14]

Габриэла Рок, как обычно, была окружена плот­ным кольцом офицеров-холостяков. Танцевали они прескверно, спеси в них было предостаточно, а юмора маловато.

Кончился первый тур бурных полек, и Габриэла пошла в дамскую комнату попудриться.

Ее близкая подруга, Марта Томпсон, жена ее непосредственного начальника, вышла вместе с ней выкурить сигаретку.

Габриэла скучала. Уже восьмой бал в нынешнем сезоне — и ничего интересного, ни даже легкого флирта. Марта же, наоборот, была в восторге.

— До чего же они все красивы! И эти сапоги!

— Да что ты, Марта! В жизни не видела в од­ном полку столько рыбьих глаз сразу. А как про­тивно эти офицеры целуют ручки!

— Беда с тобой, Габи, всех серьезных претен­дентов отвергаешь, ты слишком привередлива. Смотри, как бы тебе не остаться на бобах.

— Ладно, Марта, — улыбнулась Габриэла, — по­шли еще потанцуем.

Они вернулись в зал, и обе одновременно уви­дели его. Собственно, все взгляды устремились к дверям, когда вошел, если можно так выразить­ся, ”эталон польского офицера-кавалериста”, лейтенант Андрей Андровский. После секунды вос­хищенного молчания его окружили приятели; они весело хлопали его по плечу, а он не без бах­вальства рассказывал им, как занял первое мес­то в среднем весе на чемпионате польской армии по борьбе.

— Правда, он — душка? — проворковала Марта.

— Кто это? — не отрывая взгляда от лейтенан­та, спросила Габриэла.

— И думать не смей, Габи, лейтенант — неприс­тупная крепость. Еще никому не удавалось раз­грызть этот орешек.

— Но почему?

— Одни говорят, что он тибетский монах, дру­гие — что половина Варшавы — его любовницы.

— Как его зовут?

— Лейтенант Андровский.

— Улан-Тарзан?

— Ну, ладно, — вздохнула Марта, — пошли, мой благоверный ждет.

— Пусть Томми представит меня лейтенанту Андровскому, — взяла Марту под локоть Габриэла.

— Пусть, но держу пари на шляпку от Фиби, что он даже не проводит тебя домой.

— Прекрасно, завтра в полдень у Фиби. Я точ­но знаю, какая шляпка мне нужна.

Когда Томми Томпсон представил Андрея Габри­эле, тот не поцеловал ей руку, а просто вежли­во кивнул, ожидая обычного ^,,Так вы и есть тот самый Андрей Андровский!”

— Простите, я не расслышала вашего имени, — произнесла Габриэла.

”Неплохой ход”, — подумал Андрей.

— А мне ваше имя известно, мадемуазель Рок: как и многие, я поклонник работ вашего покой­ного отца. И совершенно неважно, как меня зо­вут — вам стоит лишь щелкнуть пальцами и сказать: ”Эй, как вас там...”, и я пойму, что вы обращаетесь ко мне.

”Не такой уж скучный вечер”, — решила Габри­эла.

”Что за дурь на меня нашла — разыгрывать вик­торианские игры с избалованными девицами”, — удивился про себя Андрей.

— У меня свободен следующий танец, лейтенант.

”Батюшки, — подумал он, — она даже не изоб­ражает скромность. Рубит с плеча. Ну-ка посмот­рим, что за птичка. Немного худовата”.

— Вы умеете танцевать, лейтенант?

— Видите ли, вообще-то я блестящий танцор, но, честно говоря, танцую только в виде одол­жения.

— Если вам не доставляет удовольствия танце­вать, зачем же вы дали себе труд прийти сюда?

— Мне полковник приказал. Видите ли, я оли­цетворяю славу нашего полка.

”Ко всему еще и тщеславен!” Габриэла собра­лась было повернуться и уйти, но краем глаза увидела Марту. Та, хихикая, подталкивала лок­тем своего Томми. Заиграла музыка.

— Уверен, что недостатка в партнерах у вас не будет, мадемуазель Рок, — сказал Андрей, — тут целая очередь кавалеров вас поджидает.

Он уже отходил, когда Габриэла непроизвольно щелкнула пальцами и сказала: ”Эй, как вас там...”

Андрей медленно подошел к ней, обвил рукой и увлек в круг танцующих. Он не хвастался, когда говорил, что отлично танцует. Женщины с завис­тью смотрели на них. Габриэла страшно злилась на себя за свое банальное поведение, но ей бы­ло приятно чувствовать его руку. И это ее еще больше злило, потому что он всем своим видом показывал, что для него все равно — танцевать с ней или с чучелом. Ей ужасно захотелось сбить спесь с этого гордеца, растормошить его, а по­том, обнадежив настолько, чтобы он стал ее до­могаться, захлопнуть у него перед носом дверь. И получить шляпку от Марты.

— Я не возражала бы, чтобы вы проводили меня домой, — сказала она, когда танец кончился.

^”Хитрая и надежная уловка. Начатую игру не бросают на середине, к тому же улану неприлич­но отказать даме в просьбе”.

— Не будет ли огорчен тот кавалер, с которым вы пришли? — спросил он.

— Я пришла с господином Томпсоном из Амери­канского посольства и с его женой, так что я совершенно свободна, лейтенант. Но, может быть, следует получить разрешение у вашего полковни­ка?

— Я с удовольствием провожу вас, — слегка улыбнулся он.

У подъезда Томпсон предложил подвезти их.

— На улице так хорошо, может, пройдемся пеш­ком, лейтенант?

— Как вам угодно.

— Всего доброго, Томми, до свидания, Марта, не забудь, завтра в полдень — у Фиби.

Было поздно и улицы уже опустели, если не считать нескольких пьяниц. Был слышен звук лишь их собственных шагов, да еще где-то да­леко громыхал извозчик.

— Я вела себя с вами глупо и невоспитанно, — вдруг остановилась она. — И ни к чему было за­ставлять вас провожать меня домой. Найдите, пожалуйста, извозчика и...