Микадо. Император из будущего - [76]
Саперы все внимательно выслушали, записали и отправились работать. Сколько живу на островах — до сих пор поражаюсь японской послушности и исполнительности. Партия сказала «надо» — комсомол ответил «есть!». Сказали воевать с американцами во Вторую мировую — будем воевать. Император подписал капитуляцию? Штык в землю, возвращаемся к мирной жизни. Казалось бы, твою страну оккупировал враг, иди в партизаны, воюй. Ан нет. Микадо не велел. И эта нация дала миру пилотов-камикадзе! Парадокс.
Перед сном успокаивал себя каллиграфией. Рисовал число «четыре» — в иероглифической записи оно считается несчастливым, потому что в общепринятых китайских правилах чтения звучит как «си» — «смерть». Вот такое развлечение. Ночь прошла спокойно, а утром я отправился на инспекцию.
Первым делом осмотрел полевые кухни. Заодно позавтракал рисовой кашей. Скромно, но питательно. После кухонь обошел три госпиталя на две тысячи мест. Раскланялся с Акитори и его врачами. Осмотрел новое изобретение — тампоны для остановки кровотечения при пулевых ранениях. Не успел дойти до редутов, как услышал громкое жужжание и пушечный залп. Вся свита во главе со мной сорвалась на бег и мигом оказалась на бруствере первого, самого левого редута. Вокруг него валялось несколько необычных стрел с наконечником в виде луковицы. Именно они издавали то ужасное жужжание, которое я слышал перед началом канонады.
— Пугают, — ко мне подошел младший Абэ. — Подскачут в утреннем тумане, выпустят несколько стрел — и обратно.
Туман внезапно окрасился в красный цвет — это встало солнце — и стал рассеиваться. Впереди, километрах в пяти от нашего импровизированного «гуляй-поля», была видна зеленая, изломанная линия войск Такахисы. Холмики и впадины перешейка сияли всеми цветами радуги — разноцветные флаги, бесчисленное количество шлемов, наконечников копий заполняли их. Ряды армии Симадзу выстроились в неровную цепь — от одного берега озера до другого. Куда ни кинь взгляд — везде массы людей, лошадей… Свист сигнальных рожков, рев труб, бряцание доспехов. Впрочем, последнее относилось большей частью к нашим полкам.
Аркебузиры Сатоми уже выстраивались перед джутовыми мешками с песком, снимали мешки с порохом и припасами, готовясь к бою. За ними стояли лучники и мечники, готовые заткнуть собой любой прорыв. А позади пехоты ровными рядами были построены полки конницы.
— Сегодня битвы не будет, — к нам незаметно присоединился Хиро.
— Это почему же? — поинтересовался я.
— Синоби сообщают, что сацумцы еще не успели доставить на поле боя свои пушки.
— А что у них за орудия?
— Пятифунтовки, если брать за основу гайдзинский стандарт.
А наши чугунные десятифунтовки помощнее будут. Пустячок, а приятно.
Как выяснилось, канрэй ошибался. Из зеленых рядов Симадзу на правом фланге выскочил одинокий всадник. На нем были золотые доспехи и личный флаг-сисамоно. Поднятое забрало не скрывало молодого красивого лица. Копье всадника оставалось в чехле позади тела, оба меча покоились в ножнах. Слегка пришпоренный конь перешел сначала на рысь, а потом и на галоп. Выехав на середину разделявшего две армии пространства, он резко остановил лошадь, да так, что та поднялась на дыбы. Замерев на несколько секунд прямо перед первым редутом, самурай вытащил из чехла копье и поднял его высоко над головой.
— Слушайте меня, люди Сатоми! Я — младший сын князя Такахисы Симадзу, Ёсихиса Симадзу из Сацумы. Мой отец и братья — величайшие из когда-либо живших полководцев Ямато! Мои предки первыми встретили монголов и доказали, что они являются непобедимыми самураями. Теперь я пришел сюда на битву с тобой, Ёшихиро Сатоми, предатель бусидо и богов, узурпатор трона! Готовься к смерти. И вы готовьтесь к встрече с вечностью, буси!
Боевые барабаны взорвались грохотом за его спиной, и Ёсихиса, пришпорив коня, поскакал обратно к своим войскам.
— Смелый парень! — Хиро стащил с головы шлем и посмотрел вверх. Там уже вовсю палило солнце, превращая прохладное осеннее утро в жаркий полдень. — Смелый, но глупый.
Зеленые знамена качнулись и двинулись вперед. «Бумм» — рявкнула первая пушка бастиона, высунув свое жерло между валами редута. «Пуфф» — к ней присоединилась соседка. На батарее началась суета, забегали подносчики пороховых картузов и ядер.
К первому редуту присоединился второй. По всему перешейку поднялась стрельба, поле тут же заволокло белым дымом.
Я сел на лошадь и двинулся на свой наблюдательный пункт в доме старосты. Все самураи, мимо которых я проезжал, напряженно смотрели на поле боя. Их лица светились внутренней силой и кое у кого даже восторгом. На всем пути обратно в деревню я не встретил ни одной побелевшей от страха физиономии — солдаты всем своим видом демонстрировали желание драться до победного конца. Это значит, что боевой дух на высоте и мне нет смысла скакать перед войсками с рыцарскими призывами. Да и сколько человек меня сможет услышать при таком большом количестве полков и отрядов?
Проехав в дыму мимо второго и третьего редутов, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими залпами всех вокруг, я со свитой оказался в небольшой кипарисовой роще. В лесу было прохладно, тихо, сумрачно и пахло осенью. Тишину то и дело нарушали вестовые, которые догоняли нашу группу с отчетами полковников и тут же разворачивали лошадей обратно, увозя новые приказы. Уже на подъезде к Джихе стали попадаться носилки с ранеными. Ручеек увечных был невелик и тут же обрабатывался на стационарных медицинских пунктах. Все работало как часы, и мои указания никому не требовались.
Наверное, “скорая” - это судьба. Когда появляется шанс прожить жизнь еще раз, перед старым врачом почему-то опять появляется дверь с цифрами “03”. И сюрпризы со всех сторон, чтобы не соскучился. Влезть в чужую шкуру не всегда получается легко. А время не ждет.
Он свою войну прошел. От и до. Начал в сорок первом, закончил в сорок пятом в Берлине. Но судьба дает ему второй шанс. Зачем? За ответ придется заплатить кровью. И своей, и чужой.
Казалось бы, задача выполнена, можно и возвращаться. Но дорога домой может оказаться очень долгой.
Второй шанс пожилого учителя истории. Его Родину уничтожили, его народ вымирает. Пути назад нет, надо спасать страну. Пленка с планами заговора, попавшая в руки комсомольца Русина, заставляет его ступить на тропу войны. Вопрос «на чьей он стороне» не актуален – ему точно не по пути с людьми, готовыми убить Хрущева ради собственных амбиций. Но готов ли сам Русин пролить кровь заговорщиков ради спасения страны?
Ты попал в прошлое и работаешь в скорой. Приезжаешь на помощь людям, спасаешь жизни. Но кто придет на помощь тебе, когда ты попал в беду?
Я ехал в Московском метро когда все случилось. Завыли сирены и поезд встал, будто наступил апокалипсис. Поток людей унес меня в черный тоннель. Но выбрался я один и очутился… Это что за тропическая многоножка?! И какого хрена меня долбанули прикладом и связали? Кто они мать такие? Вооруженные головорезы в допотопной зеленой форме пехоты США. А это что? Джунгли?..
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Прославленные мастера жанра, такие как Майкл Суэнвик, Брюс Стерлинг, Джо Холдеман, Джин Вулф, Гарри Тертлдав и многие другие, приглашают читателей в увлекательные путешествия по далекому будущему и альтернативному прошлому. Тайны инопланетных миров и величайшие достижения научной мысли представлены на страницах знаменитого ежегодного сборника, обладателя многочисленных престижных наград. Только самое новое и лучшее достойно оказаться под обложкой «The Year's Best Science Fiction», признанного бренда в мире фантастики!
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
«Красный паук, или Семь секунд вечности» Евгения Пряхина – роман, написанный в добрых традициях советской фантастики, в котором чудесным образом переплелись прошлое и настоящее. Одной из основ, на которых строится роман, является вопрос, давно разделивший землян на два непримиримых лагеря. Это вопрос о том, посетила ли американская экспедиция Луну в 1969 году, чьё собственное оригинальное решение предлагает автор «Красного паука». Герои «Красного паука» – на первый взгляд, обычные российские люди, погрязшие в жизненной рутине.
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?
Наш современник, военный хирург, инвалид, волей судьбы попадает в свое мальчишеское тело ровно на пятьдесят лет назад. И он вынужден, чтобы не оказаться в психиатрической больнице, продолжать жизнь обычного пятнадцатилетнего мальчишки в 1964 году. Неравнодушный к тому, что станет с его страной, он принимает решение сделать все, что в его силах, чтобы история Советского Союза пошла по другому пути. Он понимает, что для этого он должен стать человеком, влияющим на принятие решений. И он сможет им стать.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…