Михаил Васильевич Ломоносов. 1711-1765 - [50]
Составитель лекций громит такие воззрения: «Разнообразные положения атомистов противоречат христианской православной вере, оскорбительны для всемогущества божия, лишены всякого прочного основания и произвольны». [108]
Однако Ломоносов не оставлял намерений пробиться к подлинной науке о природе. Живой и практический ум рано вывел его на верную дорогу. Еще А. Н. Радищев представлял себе Ломоносова как неутомимого охотника за книгами, «гоняющегося за видом учения везде, где казалось быть его хранилище». Академическая биография 1784 года сообщает, что Ломоносов в свободные часы, которые другие бурсаки проводили «в резвости», «рылся в монастырской библиотеке», где, «сверх летописей, сочинений церковных отцов и других богословских книг, попалось в его руки малое число философических, физических и математических книг».
Это глухое известие в настоящее время можно признать вполне достоверным. Дело в том, что в 1731 году в библиотеку Славяно-греко-латинской академии «для всеконечной ее скудости» было передано книжное собрание, оставшееся после смерти одного из видных деятелей петровского времени, иеромонаха флота Гавриила Бужинского, впоследствии епископа Рязанского, разносторонне образованного человека, выполнившего ряд переводов светских книг по прямому поручению Петра. Согласно сохранившейся в синодских делах описи, Спасским школам было передано 335 названий различных книг (в том числе многотомных), из них 254 латинских. Состав этой библиотеки надо признать весьма замечательным. Прежде всего, обращает на себя внимание большое число словарей, грамматик и других пособий для изучения древних и новых языков. Тут были и «Шревелиев лексикон греко-латинский», и «Лексикон греко-латинский Георгия Пазора», и «Лексикон на еврейское и халдейское», и «Дверь языков» (Камения), и «Ключ греческого языка», и «Сокровище польского и греческого языка», и многие другие. Затем шел прекрасный подбор античных писателей: Гомер, Гораций, Овидий, Вергилий, Теренций, Лукиан; историков — Тита Ливия, Корнелия Непота и Фукидида, «Цицерона все книги», «Сенеки философа все книги» и т. д. В описи значится также несколько книг известного гуманиста Эразма Роттердамского, «Князь» Николая Макиавелли, много книг по политическим и юридическим вопросам, в том числе сочинения Самуила Пуффендорфа и Гуго Гроция в нескольких изданиях, а также по специальным вопросам права: «Иоанн Локуский о праве морском», «Иоанн Воэт о праве милитерском», книги по истории и географии и др.
В библиотеке Бужинского было и несколько старинных книг по физике и математике, написанных еще учеными XVI–XVII веков, в том числе «Система космическая» Галилея, «Вопросы физические» Фрейге (Базель, 1579),[109] «Упражнения физические» Шперлинга, две книги атомиста-мистика XVII века Даниеля Зеннерта; наряду с ними вышедшая в 1718 году книга «Наставления математические» астронома Иоганна Вейдлера, последователя известного философа Христиана Вольфа.[110] Особо следует отметить книгу, несколько курьезно озаглавленную в описи: «Начала философии Ренатовы и Картезиевы», т. е. являющуюся одним из популярных изложений взглядов философа и физика Рене Декарта (Картезия).
Русских книг было немного, но зато подобраны были они одна к одной. Здесь были и пресловутый «Камень веры» Стефана Яворского, своего рода платформа, на которой объединялись противники петровских реформ, и «Пращица новосочиненная противо вопросов раскольнических», и лучшие книги, выпущенные при Петре в практических и просветительских целях. В описи значились:
«Сокращение математическое» — печати гражданской, переплет аспидный, оправа золоченая.
«Санктпетербургские Ведомости» — переплетены бумагою травчатою зеленою, золоченый обрез с прыском».
«Книга Марсова с картинами».
«Введение в историю европейскую через Самуила Пуффендорфа».
«Истинный способ укрепления городов, изданный от славного инженера Вобана» — гражданской печати, переплет золоченый, пергамин, оправа золотая, спрыск разный. [111]
«Архитектурная книга» — гражданской печати, в красном переплете простом.[112]
«О должности человека и гражданина по закону естественному» — две книги гражданской печати, золоченая оправа на корени.[113]
Необычайная роскошь переплетов, их индивидуальный облик свидетельствовали о большом внимании к этим книгам их владельца.
Неутомимые поиски знания привели Ломоносова к знакомству с большинством книг, вышедших в петровское время, хотя и не все, разумеется, привлекли в равной степени его внимание.
Большое впечатление должна была произвести на Ломоносова массивная книга «Полидора Виргилиа Урбинского осмь книг о изобретателях вещей», изданная в 1720 году в Москве и также находившаяся, в библиотеке Бужинского. Это была составленная еще в 1606 году своеобразная занимательная энциклопедия, излагавшая всю историю человеческой культуры. Весь материал был расположен по многочисленным разделам, отвечающим на вопрос о начале и происхождении всех известных тогда наук, открытий, изобретений, ремесел и других видов человеческой деятельности.
«Благоразумный читатель», как называет его русский переводчик, мог узнать из этой книги о самых различных вещах: и о том, кто первый «обрете весы» и «которые первии книги издаша», «кто часовые времена установил и кто часы разного рода изобрете», «кто первый медицину, сие есть лекарственное лечение обрете», и «которые первые астрологию изобретоша, и некоторых звезд и планет течение, и сферу, и ветров вину». Здесь был большой раздел о том, «кто первый обладал морем и первее нача морем плавати, и кто первее изобрел науку мореплавания, суды различного рода, весло, парусы, якорь, правление и брань корабельную на мори».
Жизнеописание Михайло Васильевича Ломоносова, написанное литературоведом Александром Морозовым (1906–1992), основывается на большом новом материале, вскрытом историческими исследованиями середины XX века. Некоторые главы книги основаны на самостоятельных работах А. А. Морозова. Литературные реконструкции, очень оживляющие научный текст, основаны в большинстве случаев на проверенном историческом материале.Настоящая книга была выпущена в сокращенном варианте к 250-летнему юбилею со дня рождения Михаила Васильевича Ломоносова.
«Дом Витгенштейнов» — это сага, посвященная судьбе блистательного и трагичного венского рода, из которого вышли и знаменитый философ, и величайший в мире однорукий пианист. Это было одно из самых богатых, талантливых и эксцентричных семейств в истории Европы. Фанатичная любовь к музыке объединяла Витгенштейнов, но деньги, безумие и перипетии двух мировых войн сеяли рознь. Из восьмерых детей трое покончили с собой; Пауль потерял руку на войне, однако упорно следовал своему призванию музыканта; а Людвиг, странноватый младший сын, сейчас известен как один из величайших философов ХХ столетия.
Эта книга — типичный пример биографической прозы, и в ней нет ничего выдуманного. Это исповедь бывшего заключенного, 20 лет проведшего в самых жестоких украинских исправительных колониях, испытавшего самые страшные пытки. Но автор не сломался, он остался человечным и благородным, со своими понятиями о чести, достоинстве и справедливости. И книгу он написал прежде всего для того, чтобы рассказать, каким издевательствам подвергаются заключенные, прекратить пытки и привлечь виновных к ответственности.
Кшиштоф Занусси (род. в 1939 г.) — выдающийся польский режиссер, сценарист и писатель, лауреат многих кинофестивалей, обладатель многочисленных призов, среди которых — премия им. Параджанова «За вклад в мировой кинематограф» Ереванского международного кинофестиваля (2005). В издательстве «Фолио» увидели свет книги К. Занусси «Час помирати» (2013), «Стратегії життя, або Як з’їсти тістечко і далі його мати» (2015), «Страта двійника» (2016). «Императив. Беседы в Лясках» — это не только воспоминания выдающегося режиссера о жизни и творчестве, о людях, с которыми он встречался, о важнейших событиях, свидетелем которых он был.
«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Это была сенсационная находка: в конце Второй мировой войны американский военный юрист Бенджамин Ференц обнаружил тщательно заархивированные подробные отчеты об убийствах, совершавшихся специальными командами – айнзацгруппами СС. Обнаруживший документы Бен Ференц стал главным обвинителем в судебном процессе в Нюрнберге, рассмотревшем самые массовые убийства в истории человечества. Представшим перед судом старшим офицерам СС были предъявлены обвинения в систематическом уничтожении более 1 млн человек, главным образом на оккупированной нацистами территории СССР.
Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.