Мифы русского народа - [10]
Зажглись на чужом дворе два огня и стали разговаривать:
— Ох, брат, погуляю я на той неделе! — говорит один.
— А разве тебе плохо? — спрашивает другой.
— Чего хорошего: печь затапливают — ругаются, вечерние огни затепливают — опять бранятся…
— Ну, гуляй, если надумал, только нашего колеса на вашем дворе не трогай. Мои хозяева хорошие: зажгут с молитвой и погасят с молитвой.
Не прошло и недели, как двор у плохих хозяев сгорел, а чужое колесо, которое валялось на том дворе, осталось целым.
Огню приписывались очистительные и целебные свойства. На Руси было принято на все праздники, связанные с зимним и летним солнцеворотами, с днями весеннего и осеннего солнцестояния, разжигать на улице ритуальные костры. Через огонь прыгала молодежь на Ивана Купалу, а также молодые супруги на второй день свадьбы, чтобы обеспечить себе богатство и потомство. Огонь в домашнем очаге был символом счастья и богатства (недаром горящие угли у русских называют богатье, богач ). В давние времена, когда в деревнях не было ни спичек, ни огнива, а огонь поддерживали, оставляя в печи тлеющие угли, которые утром приходилось раздувать, крестьяне неохотно давали взаймы угли или горящую головню, считая, что с ними может уйти из дома удача и достаток. Особенно опасным считалось давать кому-либо огонь в начале пахоты, сева, сбора урожая, в дни рождения детей и появления приплода скота.
В народе различали четыре вида огня. Самый чистый и благотворный — так называемый живой или новый огонь — это огонь, добытый трением двух кусков дерева. Такой огонь обязательно добывали во время эпидемий и мора скота, чтобы отвратить беду. Для этого в селе гасили все без исключения печи, костры и даже лучины, так как старый огонь считался оскверненным. Затем мужчины приступали к добыванию огня первобытным способом — с помощью трения одного сухого бревна о другое. Запрещалось присутствовать и участвовать в этом обряде «нечистым» мужчинам, то есть тем, кто не вымылся после супружеского общения с женой, а иногда также и всем женщинам. От полученного таким образом маленького пламени разводили костер, через который прогоняли все сельское стадо и перешагивали все жители села, чтобы предохранить себя и скот от заразы. От этого же пламени зажигали печи и лучины во всем селе, а также приносили огонь в церковь, потому что считали, что он угоден Богу.
Вторым по степени священности и благотворности, хотя и значительно более слабым, чем живой, — считался огонь, высеченный из огнива. Белорусы добывали огонь с помощью огнива в особо торжественных случаях, например, для приготовления свадебной пищи, даже если в доме были спички или уже горел ранее разведенный огонь. Третьим и самым обыкновенным считался огонь, зажженный спичками, — колдуны и злые люди не могут с его помощью причинять вред, поэтому отдать чужому человеку спички не считалось опасным, в отличие от огня, полученного другими способами.
Наконец, особое место занимал огонь, возникший от удара молнии. Это страшный небесный огонь, которым Бог (или св. Илья) поражает нечистую силу. Считалось, что гасить такой огонь водой невозможно — пламя разгорается еще сильнее. Поэтому пожары, случившиеся от удара молнии, гасили молоком от черной коровы, квасом или яйцами, которые бросали в пламя. Огня, возникшего от удара молнии, боялись и старались не вносить его в дом.
Как видим, древнерусские памятники лишь отчасти отражают реально существовавшие культы языческих божеств. Некоторые из них, попавшие в списки «официально значимых» богов, даже не являлись собственно славянскими и вряд ли были знакомы простым людям. Другие, как, например, божество огня, стоявшие гораздо ближе к каждодневным потребностям людей, видимо, не успели «дорасти» до уровня высших богов и не попали в создававшийся князем Владимиром государственный пантеон.
Большинство упомянутых здесь имен высших богов, вероятно, уже к XVI–XVII векам было предано забвению, а их функции перешли к разным христианским святым (а иногда и к самому Богу). Но с уходом из памяти языческих божеств у восточных славян стал формироваться народный культ святых, сильно отличавшийся от канонического православного. В этом культе почти никакого внимания не уделяется подвигам, которые совершил святой, или мучениям, которые он претерпел во имя веры, зато особо почитается способность того или иного святого оказывать покровительство в определенной сфере жизни. Например, считается, что святой Василий Кессарийский покровительствует разведению свиней, а святые Флор и Лавр — коневодству. Святитель Николай якобы оберегает людей в дороге, поэтому его образ принято брать с собой в путешествие. Такое отношение сближает народный культ святых с языческим поклонением различным божествам, каждое из которых имело свои определенные «обязанности».
Почитание сил природы
Помимо высших богов, у восточных славян существовали божества рангом пониже — они властвовали над плодовитостью людей и скота, урожаем на полях, плодородием почвы. От их благосклонности древнерусский крестьянин зависел гораздо больше, чем от покровительства далеких и не слишком понятных высших богов. Все эти божества были тесно связаны с ежегодными природными изменениями, с кругом хозяйственной деятельности.
Мифология восточных славян уходит корнями в далекую языческую древность. Но многие древние поверья хорошо сохранились в живой традиции русского, украинского и белорусского народов.Мифы о сотворении Земли, природы и человека, поверья о духах природы и домашних демонах, о высших богах Древней Руси и загробном мире – обо всем этом интересно и увлекательно рассказывается в книге.Мифы и легенды восточных славян изложены на основе устных преданий, собранных этнографами и филологами за последние полтора века.Для среднего и старшего школьного возраста.
Книга о русских мифологических существах написана в яркой и увлекательной манере специально для детей среднего школьного возраста. Она знакомит с преданиями, обычаями и традициями, распространенными и русской народной культуре. Издание богато иллюстрировано лубочными картинками, уникальными архивными фотографиями из этнографических экспедиций и репродукциями картин известных художников.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.