Мифы, предания, сказки хантов и манси - [12]

Кроме этого спорадического медвежьего праздника существовал и иной, периодический цикл обрядов, исполнявшихся в селениях Вежакоры (хант. Йем-вош, манс. Ялп-ус "Священный город") и Теги. Первое считалось культовым центром фратрии Пор, где обитает дух Йем-вош-ойка, Ялп-ус-ойка, имеющий два облика. Как человек он называется "Старик Священного города", а как медведь — "Когтистый старик". Здесь находится общинный дом, предназначенный для обрядов и празднеств. Обряды (игры) в Священном городе происходили в строгой периодичности: они повторялись в течение семи лет, после чего наступал семилетний перерыв. Игры начинались в конце декабря и заканчивались в весеннее равноденствие. В них выделяется несколько периодов.

В фольклорном отношении наиболее интересен первый период, длящийся четыре ночи. Он отводился песням и сказаниям про медведя и танцам родовых предков. Здесь особое значение придавалось сказаниям о происхождении людей Пор, об установлении обрядов медвежьего праздника и табуации мяса медведя. В последующий период "играли", время от времени исполняя различные танцы, но главным образом устраивая драматические представления. Самой важной была завершающая фаза. Но содержанию она напоминает вторую половину последней ночи спорадического медвежьего праздника, но количество драматических сцепок значительно больше, а их сюжеты — разнообразнее. Окончания же действий сильно различались. Завершался периодический праздник сценой прихода менквов, которые уносили используемые во время игр предметы в культовый амбарчик, находящийся в лесу. Но мнению В. Н. Чернецова, спорадический медвежий праздник более позднего происхождения и является сокращенным вариантом календарных фратриальных действий.

Описанные обряды несли не только сакральную нагрузку. Одновременно это был праздник, на котором радуются большой добыче и воздают должное мужеству охотника и его отваге при убийстве медведя; ведь в представлениях народа он причисляется почти к сверхъестественным существам. Не менее важно и то, что медвежий праздник служил удобным поводом для встречи людей в этих малонаселенных местах. Эти обряды вносили разнообразие в трудную повседневную жизнь, снимали напряжение, комически-критические сцепы играли воспитательную роль.

Посовременным понятиям, это был фольклорный праздник. На нем требовалось исполнить 300 песен и сцеп. Кроме собственно "медвежьих" сюда входили и призывные песни духам, исполнявшиеся обычно на их священных местах, героические песни, сказки, а в последние годы — частушки. Таким образом, медвежий праздник стал как бы аккумулятором фольклорной традиции, призванным сохранить и развить ее. Со временем, особенно после установления Советской власти, он стал терять свое религиозное значение и приобретать черты светского праздника. В настоящее время отдельные сцепы медвежьего праздника исполняются на концертах во время официальных праздников, на фестивалях народного творчества и т. д.

Почитание других животных имело менее развернутые формы (см. работы К. Ф. Карьялайнена [120] и А. Каннисто [15]). У некоторых групп хантов и манси почти равное положение с медведем занимал лось. Ему приписывалось небесное происхождение и понимание человеческой речи, в разговорах о нем употреблялись подставные названия. Существовал и "лосиный праздник", но в более скромных формах, чем медвежий [07, с. 86]. Для обеспечения удачного промысла изображениям лося подносили жертвы.

Волк считался у манси созданием злого духа Куля. Его тоже называли лишь описательно, на его шкуре клялись и выявляли воров. Особым было отношение к пушным зверям: лисе, кунице, росомахе, бобру, выдре, соболю, а также и к птицам: гагаре, вороне, филину, рябчику, кукушке, ласточке, синице, дятлу. Пресмыкающиеся, как порождение нижнего мира, вызывали опасение. Змею, ящерицу и лягушку запрещалось убивать или мучить. Определенные запреты соблюдались в обращении с рыбами.

В фольклоре и верованиях обских угров наряду с реальными представителями животного мира фигурировали и мифические зооморфные существа. Повсеместно было известно гигантское животное Вэс, Муз-хор (хант.), Виткась (манс.), переводимое обычно на русский язык как "мамонт". Он рисовался в облике рыбы, лося, медведя, собаки, останками его считаются бивни, находимые по берегам рек. Считалось, что мамонт живет в воде, в водоворотах рек и озерах, в него превращаются очень старые звери и рыбы. У манси Северной Сосьвы это и водяной дух. Другое мифическое животное — Юр — уподобляется мамонту и ящерице. У северных хантов известен, кроме того, Вурес, лежащий поперек Оби и мешающий ходу рыбы.

У всех обских угров широко известен образ птицы Карс, или Тухланг-Карс (хант.), Товлынг-Карс (манс.) "Крылатый Карс" [41; 98]. Ее представляли подобной гигантскому орлу или грифу. Ханты реки Аган рассказывали нам об очевидцах прилета Карс в те места. Поописаниям иртышских хантов, это птица "гигантской величины, имеющая человекоподобную голову с большим клювом. Непосредственно за руками у нее два сильных крыла, а на руках длинные и острые когти. Тухланг-Карс обладает необычайной силой — ей ничего не стоит перенести на спине человека. Кроме того, птица обладает разумом и человеческой речью. Ее родина — теплые моря и воды на юге, откуда она иногда прилетает на север" [41, с. 133]. Эта мифическая птица не является объектом почитания. По отношению к людям Карс выступает чаще всего как враждебное существо.