Мифы о Древней Руси - [26]

В поэзии скальдов был такой устойчивый оборот – «дань финнов». Обозначались им… стрелы. Яснее ясного представляешь ту единственную, крайне сомнительную, выгоду, которой чужак мог разжиться в ельниках на берегах Ладоги и Волхова. Нужно еще объяснять, что странствие по рекам Восточной Европы было бы для норманнов сильно утяжелённой версией «ужасного и мучительного» пути из Киева в Константинополь?

А теперь вернемся к тому, чего начали. Уйдя от родного дома на расстояние, сравнимое с расстоянием от Киева до Константинополя, преодолев не одну, а две системы порогов, не по течению, а против него, неизреченной милостью Асов уцелев в стычках с местными племенами, наши мазохисты оказывались не в гостеприимной столице Восточной Римской Империи, а посреди болот и лесов Великорусской возвышенности, откуда до любой пристойной добычи – или, если норманны вдруг вопреки привычке надумали торговать, до любого пристойного рынка – еще столько же. Как минимум столько же. И еще замечу – о существовании этой добычи и этого рынка надо еще знать. Карт, по которым можно определить, что через Восточную Европу пролегает путь к Константинополю (пролегает ли?) и в Персию, у норманнов не было. Они видели то, что видели – узкие реки с порогами, перекатами и сильным встречным течением, болота и ельники, временами взрывающиеся стаями стрел. И все. Что говорить – восточнее «Гардарики» у скандинавов и в XIII веке располагался сказочный Йотунхейм[115]. Прямо в тех местах, где летописные варяги основывали города, по которым ходили в Персию «русы» арабских источников…

Нечего было норманнам делать в Восточной Европе до Владимира Святославовича, «конунга Вольдемара» – первого правителя Руси[116], которого знают саги. Абсолютно нечего.

Впрочем, они в это время там, дальше побережья, и не бывали.

Грустные мысли о неплохом фильме

Вот пересматривал тут совместного, советско-норвежского производства фильм 1985 года «И на камнях растут деревья».

Фильм, сразу скажу, хороший. И в плане игры актёров, и в плане матчасти, едва ли не лучшее, что было снято про ту эпоху у нас, а про викингов – пожалуй что и во всём мире. Матчасть практически «на ять». Никакого трэша с рогатыми шлемами, бритыми черепами и татуировками. Собственно, к матчасти у меня единственная, пожалуй, претензия – есть сцена, где девушка напарывается животом на меч, который держит в руке параллельно земле её жених-викинг. Не с разбегу, а так – шагнула вперёд, напоролась, умерла. Извините, каролингский меч это не шпага. Чтоб на него напороться, надо хорошо постараться было – и рукоять во что-то твёрдое упереть (уж не буду заострять внимание, что смерть от раны в живот – долгая и малоаппетитная… всё же советский фильм).

Ладно. Один ляп такого рода в настолько длинном фильме – это очень, очень мало. В целом всё очень добротно. Хотите поглядеть, как выглядели скандинавы в IX веке – смотрите этот фильм. Костюмы, быт, оружие – очень хорошо.

Вменяемый сюжет, хорошие актёры, саундтрек за душу берёт.

И всё-таки…

Очень печально видеть, как показывают встречу мира скандинавов и мира славян в начале фильма.

Мир славян – это крохотная деревушка, в которой живут женщины, дети, старик да единственный подросток мужского пола. Мужчин нет – далее выясняется, что их убили даны, но сироты и вдовы даже не попытались отселиться в сторону от опасного берега или посадить кого-нибудь из детей следить за морем (рекой?), откуда пришла беда. Основная мысль здешней жизни – хватит ли семян на сев, основное событие – добытый подростком лось. Маленькие курные избушки, неяркие одежды, скудные украшения. Оружие – только охотничье.

Старый да малый – «виктимный» мира славянства в кинофильме «И на камнях растут деревья»

Мужской активный и доминирующий мир скандинавов – тот же фильм

И вот сквозь цвирканье птиц и кузнечиков прорезается тревожная музыка – в дремотный мирок вламывается чужой мир, мир взрослых, сильных, агрессивных мужчин, мир мечей и шлемов, мир крашеной ткани одежд и яркого паруса над драккаром. Ох, как оно смотрелось, когда резная голова дракона воздвигалась над берегом, на котором только что сидела маленькая сестра Кукши, главного героя фильма…

Новые пришельцы – на сей раз норвежцы – просто берут в деревне всё, что хотят. Вожак снисходительно-милосерден к беспомощным славянам – «Оставьте им зерно, а то умрут с голоду». Хоть какое-то сопротивление им пытается оказать один лишь Кукша, и это, видимо, неожиданное для славянина, поведение так поражает чужаков, что они берут Кукшу с собой, а потом вожак даже усыновляет его.

И вот из сонного славянского мирка – одна моя читательница подобрала медицински точное определение «виктимного» – Кукша попадает в совсем иное пространство. Пространство морских походов, битв, гордости, амбиций, соперничества… Во взрослую жизнь. Это чётко обрисовано в фильме, когда перед кораблем викингов сразу из славянской речушки распахивается ширь фьорда.

Тут жилища просторны, тут горят факела, тут на мужчинах и женщинах блестят украшения. Одежда имеет не только цвет некрашеного холста, на поясах оружие, утварь обильно покрыта узорочьем. Тут обдумывают не вопрос, хватит ли зерна на сев – а планируют набеги на Париж и даже на Рим, а юный сын конунга помышляет об объединении страны под своей властью.