Мифы и легенды народов мира. Том 4. Древние славяне - [105]

прячет взгляд.

Скажи мне, панна,

что с тобой,

что означает

чепчик твой?

Моя головка

вся в огне,

лоб повязала

мама мне.

Меня ведите

в темный бор

и там толкните

на костер.

Рассейте пепел

по полям,

чтобы из пепла

рос бурьян.

Бурьян тот будут

панны рвать,

о младе песню

распевать.

МЕСТЬ БРАТЬЕВ Перевод А. Роховича

Как во Кракове пьют пиво

слуги Цесаря шумливо,

пиво пьют да распивают,

дочь хозяев подбивают.

А когда подговорили —

вмиг в карету усадили:

«Садись, Кася, садись с нами,

будешь ты богатой пани».

Мать с отцом и не слыхали,

когда с Касей ускакали.

Мать собралась прясть с рассветом —

глядь, а дочки–то и нету!

«Эй, сыны мои, вставайте

и сестрицу догоняйте».

Догоняли, не догнали,

лишь во Львове увидали.

Встретили ее во Львове

в шитой золотом обнове,

на базаре деньги тратит

и в немецком ходит платье.

«Здравствуй ты, сестрица наша,

ты куда девала Яся?»

«Я бы, братья, вам открылась,

коль измены б не страшилась».

«Не страшись, сестра, измены,

а откройся непременно».

«Вон сидит он за столами,

пьет там пиво с господами».

«Как, зятек, твое здоровье?

Как водой, упьешься кровью».

«Не в таких боях бывал я,

кровь, как воду, не пивал я».

Он стаканчик им подносит,

а они мечами косят.

В грудь один ударил Яся:

«За тебя, сестрица наша!»

Резанул другой по шее —

кровь течет воды быстрее.

Третий брат шутить не любит —

только сверху молча рубит.

«Ну, садись, сестрица наша, —

твоего уж нету Яся».

«Ты достань ручник с узором,

обвяжи мне раны скоро.

Возьми деньги, дорогая,

чтобы жить, нужды не зная,

а когда родишь сыночка,

пой ему ты темной ночкой:

Спи, сыночек, на здоровье,

твой отец убит во Львове,

он зарублен там мечами,

ой, твоими же дядьями».

О ТУРЕ С ЗОЛОТЫМИ РОГАМИ Перевод М. Павловой

А чьи там, чьи там стоят хоромы?

А в тех хоромах есть светелка,

а в той светелке есть два оконца.

В одном оконце сидят пани и панны.

Вышла пани на крылечко,

поглядела в чисто поле,

в чисто поле на Подоле.

И увидела зверя тура,

зверя тура с золотыми рогами.

И закричала слугам хозяйка:

Слуги, вставайте, коней седлайте,

да погоните вы зверя тура,

зверя тура с золотыми рогами.

Слуги вставали, коней седлали,

догнали в поле зверя тура,

зверя тура с золотыми рогами.

Куда же тура подеваем?

Рога золотые те собьем мы,

да в светелке их прибьем мы,

ой, в светелке, прямо к стенке.

Что ж на тех рожках вешать мы будем?

Шкуры собольи, пышные платья,

ружье–кремневку, острую саблю.

Ее милости — песню,

а нам — колядку.

ЧЕШСКИЙ ЭПОС

ОБМАНУТЫЙ ТУРОК Перевод Н. Вольпин

Ой, гордился земан

Дочерью единой, —

Боже ты мой, Боже! —

Красой Катериной.

Про паненку Катю

Князь турецкий слышит, —

Боже ты мой, Боже! —

Он письмо ей пишет;

Перстень прилагает,

Отправляет Кате —

В руки передать ей

То письмо с печатью.

Катя получает

И отцу вручает —

Что в письме ей пишут,

Пусть он прочитает.

Пан отец читает

И вздыхает горько,

— Боже ты мой, Боже! —

Он вздыхает горько.

— Пан отец любезный,

Вы в большой кручине —

Или что дурное

Прочитали ныне?

— Дорогая Катя,

Это ль не кручина,

Коль я должен выдать

Дочь за турчанина?

— Пан отец любезный,

Избавьте от муки,

Не отдайте дочку

Турчанину в руки!

Турок у порога.

Говорит девица:

— Отворяйте гостю,

Я умру в светлице.

— Добрый день, мамаша,

Где же дочка ваша?

— Ночью в одночасье

Умерла бедняжка!

Турок не поверил,

Сам прошел в светлицу —

Боже ты мой, Боже! —

Умерла девица.

Вынул он платочек,

Вынул из кармашка:

— Ты куда от друга

Улетела пташка?

Сшить велел он саван

Розового шелка:

— Почему, мой цветик,

До поры отцвел ты?

Жемчугом бесценным

Он обвил ей шею,

Кольца ей на пальцы

Низал, не жалея.

Серебряный гроб он

Наказал отлить ей,

Золотою крышкой

Этот гроб закрыть ей,

Да киркой серебряной

Могилу копать ей,

Заступом из золота

Холмик насыпать ей.

А звонить велел он

На весь край широкий,

Чтобы доносилось

К Турции далекой.

Турок от порога —

Встает Катеринка:

— Поезжай ты с богом

На свою сторонку!

Турок едет полем,

Головушку клонит,

— Боже ты мой, Боже! —

Безутешно стонет.

ПОХОД ПРОТИВ ТУРОК Перевод М. Павловой

Гусары, гусары,

с добрыми конями,

какого дадите,

я поеду с вами?

Да уж не иного,

как того гнедого.

Я ему добуду

златые подковы.

Я его покрою

попоной богатой,

чтобы ты узнала,

как пойду в солдаты.

Я его покрою

бесценной тафтою,

чтобы ты узнала,

что готов я к бою.

Я его покрою

парчой ярко–алой,

чтобы ты узнала,

рукой помахала.

Когда мы отъедем

триста миль от Праги,

там увидим, люба,

турецкие флаги.

Когда мы отъедем

триста миль от речки,

там увидим, люба,

весь–то край турецкий.

Весь–то край турецкий,

дальнюю чужбину,

в том краю далеком

я навеки сгину.

ЖЕНИХ–МЕРТВЕЦ Перевод А. Тверского

Слушайте, парни,

и вы, молодицы, —

может несчастье

с каждым случиться.

В Каменце шорник

жениться собрался,

к мельницкой дочке

в мужья набивался.

Мельника баба

его осадила:

«Знала бы —

дочку давно б утопила!»

Шорник едва

про такое услышал,

загоревал

да из Каменца вышел.

Плача, простился

с любимой зазнобой,

и поклялись они

встретиться снова.

Да мать ее злая

ему написала:

«Дочку свою

за другого отдала!»

Шорник письмо прочитал —

расхворался,

два дня болел,

а на третий — скончался.

Мельницка дочка

ждала–дожидала,

да жениха своего

заклинала:

«Даже коль мучат

в аду тебя черти, —

вырвись, вернись ты,

хотя после смерти!»

Мать умоляла

ее помолиться,

с долею тяжкой

смиренно ужиться.

«Нет, мне молитва

теперь не поможет,

только могила