Миф о русском дворянстве: Дворянство и привилегии последнего периода императорской России - [41]

.

Особенно сильные страсти возбуждал вопрос о задержке выплат по закладным, который лично затрагивал каждых четырех из пяти заемщиков банка. В марте 1896 г. Совещание губернских предводителей дворянства призвало установить на три года мораторий на погашение долгов по закладным, аннулировать часть просрочки, а накопившиеся долги по погашению закладных прибавить к сумме основного долга, и при этом безо всяких пеней в виде повышенного процента на задержанные платежи. Опыт подобного решения проблемы неаккуратных плательщиков уже был — в 1889 г. Дворянский банк списал шесть миллионов рублей просроченных платежей, а оставшиеся пять миллионов рублей прибавил к основной сумме долга. Предложение совещания было поддержано памятными записками Кривского и других предводителей дворянства, а также публицистами вроде Плансона^{225}. В марте 1897 г. Витте выступил с альтернативным планом — понизить ставку банковского процента и одновременно ужесточить политику по отношению к неплатежеспособным заемщикам, но это породило бурный протест многих предводителей дворянства и самого Дурново^{226}.

В обращенном к Витте Указе от 29 мая 1897 г. император попытался установить компромисс между его предложениями и требованиями прошедшего в 1896 г. съезда предводителей дворянства. Николай II отверг идею моратория на платежи по закладным после того, как виднейшие губернские предводители дворянства (П.Н. Трубецкой из Москвы, А.Д. Зиновьев из Петербурга и М.А. Стахович из Орла) убедили его, что такой вопиющий акт правительственного фаворитизма может только уронить репутацию первого сословия в глазах общества. По всем кредитам, полученным до 1 мая 1897 г., ставка была снижена до 3,5% годовых; для кредитов, полученных после этой даты, она осталась на уровне 4%, а в июле 1900 г. была повышена до 5%^{227}. Все просроченные платежи по закладным на конец апреля 1897 г. плюс сумма накопленных штрафных платежей образовали особый долг, сумма которого не должна была превышать 12% первоначальной величины кредита по закладной. По этому долгу была установлена ставка в 3,5%, и он подлежал погашению полугодовыми платежами величиной в четверть регулярных выплат в счет погашения закладной. Было установлено, что в будущем пени за несвоевременное внесение платежей в счет ипотечных кредитов должны составлять 0,5% в месяц вплоть до момента погашения просрочки, а не удваиваться до 1% в месяц после третьего месяца, как это было прежде. В феврале 1900 г. в устав Дворянского банка была внесена статья, позволяющая ему спасать от дефолта самых безнадежных должников, по имениям которых сумма ипотечного кредита и просроченных платежей превосходила 60% стоимости самого имения. Банк получил право с согласия должника выкупать часть имения и использовать вырученные деньги для уменьшения бремени задолженности по остальной части имения. Земля, оказавшаяся таким образом в собственности банка, подлежала продаже в течение двух лет, причем преимущественно в руки потомственных дворян; по прошествии двух лет непроданные участки переходили для продажи в собственность Крестьянского банка.

Эти изменения мало повлияли на уровень просроченности по платежам заемщиков Дворянского банка. В период 1898— 1905 гг. предупреждения о возможности принудительной продажи были посланы владельцам 42 839 имений, в среднем по 5355 предупреждений в год, примерно каждому четвертому из владельцев заложенной в банке земли. Число же имений, действительно проданных с торгов за несвоевременное погашение долга, уменьшилось в тот же период относительно предыдущего (крайне низкого) уровня и составило в среднем 29 в год, т.е. 1,3 на тысячу заложенных в банке имений^{228}.[56] В 1906—1913 гг. число имений, продаваемых за долги с торгов, в среднем опять выросло до 50 в год, или до 1,8 на тысячу, — по-прежнему очень низкий показатель^{229}.

Большинство дворян, становившихся заемщиками банка, таким образом, не только получали щедрые суммы денег под низкий процент и на большой срок, но и продолжали в полной мере использовать снисходительное отношение банка к неаккуратному погашению долгов, часто очень серьезных, понимая, что риск лишиться заложенной земли невелик. И хотя Дворянский земельный банк остался под юрисдикцией министерства финансов, в своей деятельности он не сильно отклонялся от представлений сословников о целях кредитной политики.

Указ Николая II от мая 1897 г. увеличил с 5 до 10 лет срок, в течение которого покупатель заложенного имения, не принадлежащий к потомственному дворянству, должен был погасить долг перед банком. Предоставление лицам недворянского происхождения возможности приобретать заложенные имения и погашать долг по ним в течение целого десятилетия должно было бы повысить рыночную стоимость этих имений и отвечало бы интересам владельцев продаваемой земли; но смысл существования банка заключался не в облегчении и поощрении продажи таких имений, а в уничтожении самой необходимости их продажи. Указ также запрещал всем правительственным учреждениям дальнейшие дискуссии об изменении устава Дворянского банка. Пытаясь переждать этот период сочувствия дворянству и привилегиям, достигший своего пика с созывом Особого совещания по делам дворянства, Витте делал все, чтобы предотвратить появление вопроса о задачах банка на повестке дня Совещания. И когда в начале 1899 г. на Совещании все-таки был поднят вопрос о кредитной политике, Витте и князь Ливен, тогдашний директор Банка, выдвинули сильный аргумент, заявив, что частые изменения банковского устава за предыдущее десятилетие (периодическое снижение банковской ставки и добавление просроченных платежей на сумму основного долга) вносили в работу банка беспорядок и провоцировали заемщиков задерживать платежи в надежде на дальнейшие льготы; банк нуждался в моратории на такого рода изменения, если его намерением было ответственным образом исполнять свои задачи. Император согласился с этими аргументами и напомнил Особому совещанию, что ему следовало избегать какого-либо обсуждения устава Дворянского банка