МИД, Кремль, кувейтский кризис - [17]

Но это еще впереди. Однако и без того заявление иракского представителя в Совете Безопасности 2 августа произвело на членов Совета самое удручающее впечатление. Если у кого-то и могли быть какие-то сомнения насчет того, надо ли Совету действовать так безотлагательно, то они сразу же и полностью отпали. На заседании Совета Безопасности выступили 11 его членов. В основу своего выступления в Совете В.В. Лозинский положил текст заявления советского правительства, который мы успели ему передать. Заседание завершилось в седьмом часу утра (по-московски в третьем часу дня) единодушным принятием резолюции, получившей порядковый номер 660. За нее было подано 14 голосов (представитель Йемена заявил о неучастии в голосовании ввиду отсутствия у него инструкций от своего правительства).

Таким образом, уже в самый первый день кризиса Совет Безопасности определил отношение к нему и сформулировал требования к Багдаду. Оперативность, с которой Совет предпринял этот шаг, стала следствием самой чрезвычайной ситуации, когда жертвой прямой вооруженной агрессии стало очень небольшое по размерам и почти невооруженное государство, оказавшееся не в состоянии противостоять вторжению и столкнувшееся с угрозой полной оккупации своей территории. Медлить в такой обстановке было недопустимо. То, что Совет Безопасности среагировал быстро и адекватно и тем самым выполнил свой долг, возложенный на него Уставом ООН, подтвердило простую истину: окончание «холодной войны» придало ООН «второе дыхание», создало предпосылки для более успешного выполнения ею своего главного предназначения – стоять на страже международного мира и всеобщей безопасности.

Поскольку в дальнейшем на резолюцию 660 будут многократно ссылаться и в ООН, и вне ее, посмотрим, что в ней конкретно говорилось. В преамбульной части Совет Безопасности выразил свою тревогу по поводу вторжения вооруженных сил Ирака в Кувейт и квалифицировал его как нарушение международного мира и безопасности. Это, как видим, не более, чем объективная констатация факта. В постановляющей части резолюции было сказано, что Совет Безопасности: «1) осуждает вторжение Ирака в Кувейт; 2) требует, чтобы Ирак незамедлительно и безусловно отвел все свои силы на позиции, которые они занимали 1 августа 1990 года; 3) призывает Ирак и Кувейт незамедлительно приступить к интенсивным переговорам для урегулирования их разногласий и поддерживает все усилия в этом отношении, и особенно усилия, предпринимаемые Лигой арабских государств; 4) постановляет созвать при необходимости новое заседание для дальнейшего рассмотрения шагов по обеспечению выполнения настоящей резолюции».

Полагаю, что даже самый придирчивый взгляд не обнаружит в резолюции политических передержек или нарочитостей, специально ориентированных на то, чтобы вызвать у Багдада по отношению к резолюции реакцию отторжения. Напротив, в резолюции все максимально корректно, а сами требования к Ираку – минимальны: всего лишь вернуть войска на свою территорию. И, наконец, добрый совет, дающий Багдаду вполне достойный, я бы даже сказал, элегантный выход из положения – сесть за стол переговоров, тем более, что аналогичный призыв Совет обратил в равной степени и к Кувейту, несмотря на то, что после иракского вторжения Кувейту как потерпевшей стороне вести переговоры с агрессором могло показаться политически затруднительным.

В свою очередь, содержавшееся в резолюции указание на поддержку Советом усилий Лиги арабских государств открывало перед Багдадом еще один удобный канал урегулирования, если бы его цели и интересы ограничивались только приграничной территорией и деньгами.

Ответный ход в любом случае был за Ираком. Но Багдад проигнорировал резолюцию. Он даже не приостановил продвижение своих войск вглубь Кувейта, ведя дело к полной оккупации страны.

Контакты с послами Ирака, Кувейта и госсекретарем США

А теперь вернемся в Москву, в то же самое 2 августа. Во второй половине дня я вызвал в МИД посла Ирака Г.Д. Хусейна. Сославшись на поручение руководства, я вручил ему для передачи в Багдад текст заявления советского правительства, сопроводив его некоторыми комментариями. В частности, я охарактеризовал действия Ирака как военную агрессию, подчеркнув, что более мягкая тональность нашего публичного заявления не должна истолковываться как неготовность открыто давать в дальнейшем этим действиям заслуженную оценку. Подчеркнул необходимость безотлагательного отвода иракских войск и полного восстановления кувейтского суверенитета.

Во-вторых, я передал послу текст обращения советского руководства к президенту Ирака С. Хусейну. В нем выражалась глубокая тревога и сожаление в связи с вооруженным вмешательством Ирака в Кувейт, причем эти действия квалифицировались как грубое нарушение международного права. Обращение далее привлекало внимание к тем непредсказуемым последствиям международного масштаба, которые может повлечь за собой эта акция с учетом присутствия в Персидском заливе иностранных военных флотов, высказывалась надежда, что Ирак прекратит использование военной силы против Кувейта, примет единственно разумное решение – незамедлительно и безоговорочно выведет свои войска с территории Кувейта, а для решения спорных вопросов использует уже достаточно проверенные пути и механизмы. В обращении было сказано, что Советский Союз был бы готов оказать в этом содействие, но что прежде всего должно быть восстановлено статус-кво.