Мичурин - [61]
За все это Вам, руководителю, дорогому вождю трудящихся масс, строящих новый мир — мир радостного труда, приношу всеми 60-тью годами моей работы благодарность, преданность и любовь.
Дорогой Иосиф Виссарионович! Мне уже 80 лет, но та творческая энергия, которой полны миллионы рабочих и крестьян Советского Союза, и в меня, старика, вселяет жажду жить и работать под Вашим руководством на пользу дела социалистического строительства нашего пролетарского государства.
И. Мичурин».
Ответ на письмо был следующий:
«Товарищу Мичурину, Ивану Владимировичу.
От души приветствую Вас, Иван Владимирович, в связи с шестидесятилетием Вашей плодотворной работы на пользу нашей великой Родины. Желаю Вам здоровья и новых успехов в деле преобразования плодоводства.
Крепко жму руку И. Сталин».
Возвращаясь с Дальнего Востока, профессор Нильс Ганзен подоспел как раз к открытию Всероссийской конференции плодоводов-опытников, организованной в честь 60-летнего юбилея Мичурина.
Это зрелище тоже явилось весьма поучительным для почтенного американского гостя. Никогда не приходилось ему до этого видеть, чтоб на научную трибуну уверенно поднимались люди с характерными, простыми лицами крестьян и рабочих, с мозолистыми руками, но с такими свободно текущими речами, каких он никогда не слыхал от подобных людей в Америке.
Они съехались сюда со всех концов советской страны не для простого прославления их давнего и испытанного учителя в деле создания новых растений. Нет, они по-деловому сообщали друг другу, а через печать и всему народу и об успехах своих, и о всех тех трудностях, какие им приходилось преодолевать, о неизбежных ошибках и промахах, но вместе с тем, постоянно, и о той великой, всех их воодушевляющей цели, которая была так ясна для них всех.
Как и Мичурин, их учитель, не для коммерции или рекламы, даже не для собственного удовольствия создавали, выводили они вслед за ним и по его указаниям, советам новые сорта самых различных растений. Все, что они делали, предназначалось ими, так же как и Мичуриным, для народа, для процветания и обогащения родной страны.
С тяжелым ящиком своих плодов поднялся на трибуну В. В. Спирин, сам уже седой старик, из-под Архангельска.
Показывая конференции яблоко за яблоком, кисти ягод, ветви, цветы, он как бы воскрешал своим рассказом жизнь и судьбу самого Ивана Владимировича.
— Я стремился завоевать для плодов далекий север. Архангельск, Котлас, Сыктывкар знают и ценят мои труды, не пропавшие даром. За полярным кругом хорошо знают вот это яблоко… За полярным кругом знают и крыжовник… Тридцать сортов крыжовника выведено мною по системе Мичурина. К суровому климату севера я приучаю пенсильванскую вишню, бальзамическую пихту, боярышник… Венцом своих трудов я считаю северную розу, могущую расти в открытом грунте. Роза эта будет называться Роза Мичурина… Ибо ведь это его указания, его советы, его методика помогали мне в труде и исканиях.
Казанцев из Свердловска, Лисавенко с Алтая, Михайлов из Иваново-Вознесенска демонстрировали яблоки и груши, выведенные ими. Смоленчанин Голенкин показал свой плодоносящий в Смоленске виноград.
А за ними подымались все новые и новые участники конференции — у каждого было, что показать, у каждого было, что рассказать.
На другой день с утра до поздней ночи гремели оркестры на холме. Десятки тысяч людей двигались по улицам города Мичуринска. Красные флаги пламенели в ярком солнечном свете. Блестели золоченые буквы надписей:
«Да здравствует великий преобразователь природы!»
«Многие годы жить еще мастеру земли!»
«Пламенный привет от молодежи славному Ивану Владимировичу Мичурину!»
Шли паровозники Мичуринского паровозоремонтного завода. Шли станционные и заводские рабочие. Шли служащие и школьники. Шли в полном составе делегаты конгресса опытников.
Народ бесконечной рекой медленно тек по главной улице мимо открытой, специально воздвигнутой трибуны. А с нее профессора, академики, государственные деятели говорили о человеке, который в течение многих десятков лет ни на день не изменил своему делу.
Когда в медленно двигавшемся автомобиле народ увидел знакомого морщинистого старичка в фетровой шляпе и с неизменной железной палочкой, вся улица забушевала, загудела от приветствий.
Переполненный театр встретил великого ученого бурей рукоплесканий. Все встали, приветствуя его.
Торжество открылось чтением поздравительного обращения от правительства:
«Привет смелому обновителю природы, создавшему огромное количество новых, превосходных сортов плодовых деревьев…» — говорилось в этом приветствии.
Было оглашено приветствие «Правды»:
«Великое дело обновления земли начинается с пролетарской революции, с социалистического строительства, открывающего неограниченные возможности перед всеми отраслями науки и техники.
Большевистская партия, возглавляемая творческим гением Сталина, руководит великим делом обновления земли. Неутомимой борьбой очищая страну от капиталистического свинства, мы строим новую жизнь, полную довольства и творческой радости. Вот почему Мичурин вновь обрел свое дело после Октября 1917 года. Вовсе не случайно в первые же годы революции, сквозь дым и порох гражданской войны, большевики сумели разглядеть заброшенный в провинциальной глуши Мичуринский питомник и, несмотря на голод и холод, вызванные интервенцией, отпустить ему нужные средства.
Эта книга рассказывает о героической жизни верного ленинца, неутомимого подпольщика, активного участника трех революций, талантливого советского полководца.Преследования и аресты, ссылка, каторга и два смертных приговора — ничто не сломило твердокаменного большевика, борца против царизма и капитализма. Бежав из-под стражи, он снова включался в активную борьбу за дело рабочего класса.После Великого Октября М. В. Фрунзе стал выдающимся советским военачальником. Войска под его командованием одержали ряд замечательных побед на фронтах гражданской войны.Жизнь Фрунзе — великий пример для советской молодежи.Второе, исправленное и дополненное издание.
Автор настоящего дневника, Христофор-Людвиг фон Иелин, был сыном священника, желавшего сделать из него купца. Христофор, однако, нашел возможность и средства следовать своему призванию: сделаться солдатом. Он принимал участие в походах Рейнских союзных государств в качестве лейтенанта и обер-лейтенанта Вюртембергского полка. Таким образом, попав в Вюртембергский полк, участвовавший в походе Наполеона против России в 1812 году, он является, в качестве простого офицера, очевидцем одного из самых страшных эпизодов всемирной истории, передавая просто и беспристрастно все им пережитое на поле битвы и в плену.
Непокорный вольнодумец, презревший легкий путь к успеху, Клод Дебюсси на протяжении всей жизни (1862–1918) подвергался самой жесткой критике. Композитор постоянно искал новые гармонии и ритмы, стремился посредством музыки выразить ощущения и образы. Большой почитатель импрессионистов, он черпал вдохновение в искусстве и литературе, кроме того, его не оставляла равнодушным восточная и испанская музыка. В своих произведениях он сумел освободиться от романтической традиции и влияния музыкального наследия Вагнера, произвел революционный переворот во французской музыке и занял особое место среди французских композиторов.
Рецензия на издание двух томов воспоминаний Надежды Яковлевны Мандельштам стала преимущественно исследованием ее личности, литературного дара и места в русской литературе XX века.«Надежда Яковлевна для меня — Надежда Яковлевна: во-первых, «нищенка-подруга» поэта, разделившая его жизнь со всей славой и бедой; во-вторых, автор книг, в исключительном значении которых для нашей ориентации в историческом времени я убежден…».
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.