Мгновение истины. В августе четырнадцатого - [191]

– Вы наблюдательный человек, Вальтер, – поощрительно улыбнулся Николаи, – а скажите, ваше внезапное появление не вызовет у хозяйки тринадцатой квартиры подозрения?

– Я думаю, что нет. Ведь она знает, что я дружен с хозяином дома, а это в нашем деле главный факт при общении с народом, – удовлетворенно промолвил полицейский.

– Ну, тогда мы непременно должны навестить фрау Эльзу, – заявил Николаи и, заглушив двигатель, вышел из машины. – Идите вперед.

Полицейский понятливо кивнул головой и, услужливо отворив тяжелую входную дверь перед подполковником, пропустил его вперед. Догнав офицера на лестнице, он торопливо проскользнул вперед и вскоре остановился напротив двери тринадцатой квартиры.

Подождав, пока офицер поравняется с ним, полицейский дернул за шнурок звонка. За дверями послышался шорох и раздался мелодичный женский голосок:

– Это ты, Фриц?

– Нет, фрау Ерц, – отозвался шуцман, – это Вальтер Краузе, полицейский. У меня к вам важное дело.

Дверь открылась, и Николаи увидел на пороге пышнотелую красавицу, статные телеса которой особенно подчеркивал красный шелковый халат с китайскими драконами, перехваченный в талии шелковым пояском. В лучах заходящего солнца, пробивающихся сквозь огромные окна лестничной клетки, в ушах и на пальцах дивы всеми цветами радуги засверкали драгоценные камни.

Увидев подполковника, женщина смутилась, запоздало прикрывая полами халата оголенные ноги, обутые в мягкие парчовые тапочки.

– Так что у вас за дело? – подозрительно глядя на незнакомого офицера, спросила она шуцмана.

– Я бы не хотел говорить о делах на лестничной площадке, – дружелюбно промолвил Николаи.

– Заходите, господа, – пригласила нерешительно хозяйка, – только прошу прощения за то, что не прибрано в комнатах. Горничная приходит лишь через день.

Несмотря на предупреждение фрау Ерц, Николаи сразу же отметил про себя, что в этой шикарно обставленной квартире был идеальный порядок. Новая мебель, от которой еще исходил запах лака, заполняла собой не только просторную залу, но и узенькую прихожую. Все искрилось новизной, богатством и безвкусием. Только в приоткрытую дверь спальни была видна разворошенная постель и разбросанные на туалетном столике коробочки с украшениями.

«Видно, фрау Ерц примеряла новые дары своего любовника», – подумал Николаи, охватив своим оценивающе-пристальным взглядом все вокруг. «А ты не забыл, что ее любовник твой подчиненный и еще к тому же – русский шпион?» – обожгла его внезапная мысль.

Только что расплывшееся в улыбке при виде роскошной женщины лицо Николаи внезапно приобрело деловой, сосредоточенный вид, и он, строго взглянув на хозяйку, спросил:

– С каких пор Фриц Айсман начал дарить вам дорогие подарки?

– Месяц назад, – пролепетала застигнутая врасплох женщина.

– Что он вам подарил?

– Вот это украшение. – Она сняла с руки гранатовый браслет и передала его в руки офицера.

– И вас это не удивило?

– Удивило, господин офицер. Но Фриц объяснил мне, что это всего-навсего стразы…

– Это настоящие гранаты, фрау, – перебил ее лепетание Николаи, – а, как вы думаете, сколько он отдал за эту квартиру и мебель?

– Я не знаю, господин офицер, – сморщила Эльза носик, вот-вот готовая заплакать.

– Вальтер, узнайте у хозяина, сколько стоит эта квартира и мебель. Только быстро!

Оставшись наедине с фрау Ерц, Николаи продолжил допрос.

– А вас не удивляет, что я задаю вам эти вопросы? – спросил он.

– Нет, господин офицер. Фриц сказал мне, что за блестяще проведенную операцию получил солидную денежную награду…

– На войне у солдата одна награда – крест, – воскликнул возмущенно Николаи, – железный на его груди или деревянный на его могиле.

– Я не знала об этом, господин офицер, – уже сквозь слезы промолвила женщина.

Николаи налил из хрустального графина воды в стакан и подал его хозяйке.

– Благодарю, господин офицер, – признательно улыбнулась сквозь слезы фрау Ерц, – я и в самом деле думала, что он герой! Ведь как красочно расписывал он свой подвиг. Я просто не могла ему не поверить.

– Я вас не виню и потому считаю, что ваш долг как истинной дочери окруженной со всех сторон многострадальной Германии помочь мне раскрыть истинное лицо вашего любовника, который вдали от вас ухлестывает еще и за своей секретаршей, – решил подлить масла в огонь Николаи.

– Да не любовник он мне, – возмущенно промолвила Эльза, – господин Айсман обещал сделать мне на Рождество предложение. Да, видно, не судьба, – печально добавила она, – спрашивайте, господин офицер, я расскажу вам все, что знаю об этом бабнике.

– Прежде всего я хотел бы узнать, не приводил ли Айсман к вам кого-то из своих друзей?

– Нет, господин офицер, – уверенно ответила хозяйка, – раза два в ресторане он знакомил меня с какими-то офицерами, но я не запомнила их имен.

– А как часто он делал вам дорогие подарки?

– Почти в каждый свой приезд в город.

– А когда он снял вам квартиру?

– Всего неделю назад.

– Я хочу, чтобы вы никому не рассказывали о нашей беседе, что бы ни случилось, – предупредил женщину Николаи, – иначе вас ждут большие неприятности.

– Я буду молчать, – заверила фрау Ерц, – скажите, а все это добро у меня отберут? – с явным интересом спросила она.