Мгла над Гретли - [48]

— Понимаю. — Он словно хотел что-то сказать, но осёкся. — Вот. Ну что ж, побегу к Диане и попытаюсь вселить в неё спасительный страх.

Я позвонил в полицейское управление, и мне прочитали по телефону те известия из Лондона, которых я очень ждал. И я помчался под дождём на Раглан-стрит, чтобы написать донесение в Отдел.

К четырём часам я был на Шервуд-авеню и звонил в двери доктора Бауэрнштерн. Всё та же австриячка, обращавшаяся со мной, как с шестифунтовой банкой яда, проводила меня в гостиную. Маргарет Бауэрнштерн ожидала меня, никакого Отто не было и в помине. Она была в тёмно-зелёном платье с тёмно-красной отделкой на воротничке и рукавах и выглядела очень эффектно. Думаю, что она специально старалась, но, чтобы скрыть это или же оттого, что плакала вчера перед нашим расставанием, она держала себя очень холодно, давая мне понять, что это свидание за чашкой чаю ужасная нелепость и она только из вежливости не говорит этого.

— Где ваш деверь? — спросил я тоном хозяина, пришедшего за давно не плаченной квартирной платой.

— Сейчас сойдёт вниз. Мы решили, что лучше подождать вашего появления, — ответила она с терпеливой и унылой кротостью, вызывающей во мне желание запустить чем попало в эту женщину. — Кто-нибудь неожиданно мог прийти и увидеть его.

Я кивнул головой.

— Знаете, мы арестовали убийцу Шилы Каслсайд.

Она была удивлена и не скрывала этого.

— Так быстро! Когда же вам удалось собрать улики?

— А мы их и не собирали. Вчера я догадался, чья эта работа, а сегодня мы отправились к нему, нашумели, запугали, и это подействовало.

— Можно узнать, кто это?

— Джо.

— Джо?

Я испытывал непонятное удовольствие, объясняя, кто такой Джо, но о шпионской деятельности его я умолчал, а она ничего не спрашивала, только раз-другой как-то странно поглядела на меня.

— Чем вы, собственно, занимаетесь? — спросила она без особого интереса и без надежды на ответ.

— Об этом я скажу вам не теперь, а перед моим отъездом, — ответил я.

— Я вас раздражаю?

— Да.

Видимо, она ожидала именно такой ответ, но всё же рассердились, услышав его. Глаза её гневно сверкнули.

— У меня редко появляется желание бить людей, — сказала она. — Но вас мне иной раз хочется сильно ударить.

— Хотелось бы мне, чтобы вы попробовали осуществить своё желание!

Продолжать разговор было немыслимо, и, пожалуй, хорошо, что в эту минуту появился Отто Бауэрнштерн.

Это был человек моего возраста, с наружностью кабинетного учёного, нервный, близорукий и, видимо, очень слабого здоровья. Мне он не понравился. Быть может, оттого, что его невестка смотрела на него совсем не так, как на меня, — с любовью и тревогой.

— Вы хотели поговорить со мной, — осторожно начал Отто.

Он говорил с сильным немецким акцентом.

— Да. Почему вы остались в Гретли?

Он дёрнул плечами и прикрыл глаза.

— Что же мне остаётся делать? Куда деваться?

— Нелепый вопрос, — вмешалась Маргарет, конечно же обращаясь ко мне. — Здесь для него оставаться безопаснее, мы можем позаботиться о нём.

— Нет, не потому. Я жду правдивого ответа, мистер Бауэрнштерн, — сурово сказал я. — Если вам может помочь моё предположение, то слушайте: рискуя быть арестованным, вы остались здесь потому, что в городе есть человек, которого вы хотите выследить.

На лице Отто я прочёл, что так оно и есть, но Маргарет по-прежнему негодовала.

— Нет, это неправда… — начала было она, но тут же остановилась, прочитав истину на лице Отто. — Но ты ничего не говорил мне об этом, Отто! — воскликнула она.

— Я не мог тебе сказать, Маргарет, не мог никому сказать, — оправдывался расстроенный Отто. — На заводе Чатэрза ночью, на миг мне показалось… Промелькнуло лицо… И ещё раз… и городе… Тоже ночью… Понимаете, — сказал Отто, обращаясь к нам обоим, — мне казалось, что я узнал этого человека. Но не было полной уверенности. А выяснить это было очень важно.

— Например, вы хотели убедиться, есть ли у этого человека шрам на левой щеке? — спросил я и увидел, как он смертельно побледнел.

— Отто! — испуганно вскрикнула Маргарет.

Он улыбнулся и покачал головой.

— Не волнуйся, Маргарет. — С усилием он глянул на меня. — Это так. Но откуда вы знаете, что я ищу именно этого человека?

— Мало ли откуда, — пристально глядя на него, с расстановкой ответил я. — А откуда я узнал, например, что вы были членом нацистской партии?

— Мерзкий клеветник!

Это, разумеется, бросила Маргарет и прозвучало, как щёлканье бича. Я сердито прикрикнул на неё:

— Хватит! Я пришёл сюда узнать правду и говорю только правду… Мне слишком многое нужно выяснить сегодня, и если вы не хотите помочь, так хотя бы не мешайте мне и помолчите.

Отто дрожал как в лихорадке. Только сейчас я сообразил, что он, наверное, любит её, и это осложняло дело. Неожиданно мне стало жалко его, я почувствовал, что этот человек лишний на земле, не жилец на белом свете.

— Буду говорить с вами прямо, без выкрутасов, Бауэрнштерн, — спокойно сказал я, давая ему время прийти в себя. — Вам показалось, что вы встретились здесь с одним немцем, нацистом, которого знали раньше. Ему было всё известно о вас, и он решил донести, что вы бывший наци. Конечно, он не пошёл сам — этого он сделать не мог, а послал анонимный донос. Вот почему к вам переменилось отношение. Вы вышли из партии, но ведь вы состояли в ней несколько лет и скрыли это здесь, в эмиграции… К несчастью для вас, в Лондоне находятся два человека, которые помнят, что вы когда-то были нацистом.