Межледниковье - [7]
Именно из этого томика античная компания бодро перекочевала в мои творения тогдашнего времени: " Q муза! Направь моих мыслей поток! С коньками и трешкой я шел на каток..." Или: "Ногами в сугробе, к трамваю башкой Покоился Вакха поклонник седой..." — из стихов о забулдыге, поднятом мною по дороге на каток.
А вот в музей-квартиру Пушкина на Мойке, 12, Таисия тогда почему-то нас не сводила.
Там я побывал по собственной инициативе. Я достоверно называю эту дату — 17 февраля 1950 года, ибо она была зафиксирована в дневнике, который я начал вести вечером того дня.
А утром, по дороге в школу (к этому времени мы переехали с любимой Инженерной на Басков переулок, за три трамвайные остановки от школы, каковое расстояние я ежедневно преодолевал минут за двадцать), так вот, выйдя из дому, я был ошеломлен совершенно весенней погодой этого февральского дня. Абсолютно чистое синее небо, несмотря на минусовую температуру, на солнечной стороне капает с крыш и сосулек, и — удивительный воздух, и общее непередаваемое ощущение весеннего обалдения.
Не знаю, какой астрономический момент соответствует семнадцатому февраля, но не раз потом, в течение многих лет, если вспоминал, я отслеживал этот ленинградский день, и всегда он был таким же неожиданно весенним.
А тогда, в пятидесятом, этот день был словно ниспослан мне, с тем чтобы я, миновав школу, едва лишь глянув в ее сторону, пошел колесить по улицам, непрерывно что-то сочиняя. Не ведаю уж, на каком витке восторженного моего беспамятства я очутился на набережной Мойки, как раз напротив входа в музей-квартиру. Как было не пойти в музей, тем более что пускали туда бесплатно.
Первое мое впечатление по выходе из гардероба было от большого елового венка, прислоненного к постаменту с бюстом поэта. Совсем недавно прошли траурные пушкинские дни, и этот разлапистый венок, остро пахнущий хвоей, был от тех дней.
Не помню, сколько тогда было открыто залов, насколько paзнилacь та экспозиция от теперешней, но точно имелись дуэльные пистолеты в витрине и простреленный на дуэли фрак, и перчатка Вяземского, и кривая палка Паскевича висела на стене в кабинете. Помню, как поразил меня этот кабинет обилием книг, каким-то спокойным жилым уютом стеллажей и тупичков между ними. И уютен был письменный стол с лампой под колпаком, с бронзовым чернильным прибором в виде кудрявого арапчонка с поклажей, с гусиными перьями, лежащими на исписанных листах. Хорошо, наверное, было Пушкину писать в этом кабинете, ходить среди этих книг, отдыхать на этом вот диване, на котором он потом и умер.
После музея, на улице, наваждение схлынуло, и я уже сознавал, что нужно-таки идти в школу и что-то придумывать в оправдание прогула трех уроков.
Но мне необычно везло в этот удивительный день. Мое отсутствие даже не было замечено в связи с общешкольными хлопотами по поводу выдающегося события: согласия Сталина баллотироваться в Верховный Совет по одному (не помню, какому) избирательному округу Ленинграда. Это радостное известие собрало в конференц-зале учителей и старшеклассников (от седьмого класса и выше) для выражения благодарности вождю и принятия обязательств в честь оказанного нам доверия.
Голосоватъ за Сталина, помимо счастливчиков из того самого округа, мог любой избиpaтeль по открепительному талону, взятому на своем избиpaтeлыном участке.
То, как взволнованные люди кидались открепляться, какие при этом возникали у некоторых неожиданные сложности, трогательные и смешные ситуации, как они в конце концов голосовали — было лакомой журналистски темой тех дней. Помню прочитанную тогда историю о том, как две сестры-малышки всю ночь несли семейную вахту, поочередно вставали, босиком прокрадывались в комнату родителей, где тикал будильник: не подвел бы мeхaнизм, не проспали бы взрослые будильничьего звонка в пять пятнадцать, чтобы к шести, всей ceмыeй, быть первыми на избирательном участке.
Примерно о таких умиленных своих тогдашних репортажах уже в наши дни вспоминал Нагибин с присущим ему веселым цинизмом.
...Директор школы призвал нас, в свете сталинского высокого довepия, поднять успеваемость и дисциплину, быть достойными доверия вождя. Гeогpaф, тот самый бывший завуч, что сдавал меня в "ремеслуху", а ныне — преподаватель, славящийся в нашей среде незлобивыми шутками на уроках, поручил нам, старшеклассникам, в завтрашний выходной содействовать тому, чтобы все наши близкие и знакомые проголосовали до десяти утра (ленинградская инициатива!), пусть даже и за обычных кандидатов, а не за любимого вождя. Но это еще, сказал географ, службишка, а не служба. Родные и знакомые — это само собой. А служба наша будет в том, чтобы завтра с утра, ну, скажем, часиков в восемь, мы, распределив между собои дома в районе площади Искусств, обошли как можно больше квартир и вежливо, но настойчиво напомнили избирателям об их гражданском долге.
(И назавтра, гордые возложенной на нас почетной миссией и уж, конечно не подозревая даже о верноподданной подлючести этой самой инициaтивы, ни свет ни заря мы трезвонили в двери спящих коммуналок и излагали заученное "вежливо, но настойчиво".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Всем своим теперешним благосостоянием прежде нищий литератор был обязан одобрению стоящих за Нюкжей Запредельных Сил: каково творчество — таково и поощрение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.