Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник) - [185]

С помощью Майкла Фельдмана и Элизабет Спиллиус основные труды Джозеф были собраны в книге «Психическое равновесие и психическое изменение» («Psychic Equilibrium and Psychic Change» – Joseph, 1989), которая была опубликована в серии «Новая библиотека психоанализа» («New Library of Psychoanalysis»). Центральное место в идеях, преподавании и практике Джозеф занимала работа с переносом и контрпереносом, которую она рассматривала сквозь призму особого внимания к тонким деталям психоаналитического сеанса, а также к роли аналитика и пациента в нем. Чтобы как можно яснее представить значимость ее работы, я обращусь к статье «Transference: The total situation», которая наглядно демонстрирует, почему я считаю ее вклад в психоанализ эпохальным.

Эта статья была представлена в рамках научного симпозиума Британского общества в декабре 1983 года, а в 1985-м опубликована в данном журнале (Joseph, 1985). Она начинается характерным для Джозеф образом, хорошо знакомым не только коллегам по клиническому и научному дискурсу, но также друзьям и родственникам, которым приходилось о чем-то с ней договариваться в повседневной жизни. Джозеф высказывает намерение обсудить, «каким образом мы сегодня используем концепцию переноса в нашей клинической работе»[150] (курсив добавлен). «Мы» в этом пассаже свидетельствует, с одной стороны, о ее подлинной скромности: Джозеф ставит себя в один ряд с другими коллегами и авторами, – но в то же время, безусловно, содержит намек на королевскую прерогативу, а также ее двусмысленное самокритичное остроумие. Находиться рядом с ней и работать с ней именно в таком духе всегда было увлекательно; это воодушевляло, это было привилегией.

Конечно, взглядам Джозеф на перенос и контрперенос вполне можно найти место в длинном ряду работ разных авторов, начиная с Фрейда, Кляйн, Биона, Хайманн и заканчивая более поздними, как это делала она сама; однако то, каким образом она использовала и осваивала эти центральные понятия, заставляет меня считать их основополагающими. В какой-то момент последовательные дополнения теории превращаются в изменение парадигмы, и я думаю, вклад Джозеф наряду с вкладом Биона знаменуют подобный переход. Каждый, у кого была возможность обсуждать с ней в течение достаточно долгого времени свои клинические усилия, как посчастливилось делать мне, в результате по-новому начинал ценить эти основные концепции.

Ключевая идея Джозеф относительно клинической ситуации и роли переноса – контрпереноса в ней обнаруживается в самом начале статьи, которую я избрал для обсуждения:

Наше понимание переноса в большей мере вытекает из понимания того, как пациенты по многим и различным причинам воздействуют на нас; как они пытаются втянуть нас в свои защитные системы; как они бессознательно отыгрывают с нами в переносе, пытаясь добиться, чтобы мы отыгрывали с ними; как они передают аспекты своего внутреннего мира, выстроенного со времени младенчества – выработанного в детстве и взрослом возрасте. Здесь мы встречаемся с переживаниями, которые часто находятся за пределами слов и которые мы можем ухватить, только опираясь на возникающие в нас чувства, посредством контрпереноса, понимаемого в широком смысле этого слова. (Joseph, 1985, p. 447)

На мой взгляд (и, полагаю, она разделяла эту точку зрения), имело бы смысл опустить слово «пытаются». У аналитика может возникать подобное ощущение, но, по-моему, суть того, чему учила Джозеф, состоит в том, что у пациентов просто нет выбора: они могут действовать лишь так, как они действуют. До тех пор, пока благодаря аналитической работе ситуация не станет для них очевидной – в результате чего у них затем появляется выбор, – речь о волеизъявлении лишь вводит в заблуждение. Как бы то ни было, Джозеф в своей статье показывает, как пациенты повторяют свое прошлое в настоящем, втягивая нас в этот процесс. В первом примере описана дискуссия, состоявшаяся в рамках ее знаменитого воркшопа – семинара для дипломированных аналитиков, который длился около 40 лет с участием очень талантливой группы неофитов, многие из которых, как Рон Бриттон, Майкл Фельдман и Джон Стайнер, стали общепризнанными профессиональными авторитетами.

Пример Джозеф – о том, каким образом принесенный на воркшоп материал описывал пациентку, которой, казалось, было очень сложно помочь. Аналитик открыто сообщила, что недовольна работой на конкретном сеансе и ее результатами. Во время семинара стало ясно, что многие интерпретации, которые она делала в ответ на ассоциации, содержащие подробные описания отдельных людей и ситуаций, были чуткими и, как говорит Джозеф в своей статье, «вполне адекватными». Тем не менее в ответ на неудовлетворенность докладчика группа все-таки попыталась достичь большего понимания. Выдвигались различные точки зрения относительно разнообразных аспектов, но никто так и не почувствовал себя полностью удовлетворенным собственными идеями или идеями других. «Постепенно перед нами забрезжила догадка, – пишет Джозеф, без сомнения имея в виду себя, – что в этом-то, вероятно, и заключалось решение: наша проблема на семинаре отражала проблему аналитика в переносе, а происходившее в переносе, возможно, было проекцией внутреннего мира пациентки, в котором та не могла понять и, более того, не могла наделить смыслом происходящее» (с. 158). Джозеф предполагает, что переживание данного сеанса было центральным переживанием пациентки, которое закреплено с детства и разыгрывается снова и снова. Это была именно та ситуация, для которой Бетти Джозеф приберегла бы термин «перенос».