Между психотерапевтом и клиентом. Новые взаимоотношения - [45]

Терапевтические отношения уникальны тем, что поощряют клиентов обращаться — как можно глубже — к своим желаниям, порывам, страхам и фантазиям. Такой подход предполагает выход за рамки «реального» или приемлемого в обычных взаимоотношениях. Думаю, что этому помогает достижение терапевтом относительно неизменной позиции принимающего или эмпатического интереса и непримешивание сюда смущения по поводу собственных, постоянно колеблющихся чувств. Вот пример:

Клиент: Вы действительно мне нравитесь. (Выжидательная пауза.)

Терапевт (дружелюбно кивая): Я слушаю вас. (Пауза.) Можете ли рассказать мне, что вы чувствуете сейчас?

Клиент (смущенно): Вообще-то не очень приятно — сказать вам такое и не получить ответа.

Терапевт (кивая): Не могли бы вы объяснить подробнее?

Клиент: Да. Вы мне не просто нравитесь. (Пауза.) Вы очень важны для меня, но непонятно ваше отношение ко мне. Странно, — вы настолько важны для меня, а я, как известно, всего лишь один из ваших клиентов.

Терапевт: Я, в самом деле, могу это понять. Разумеется, это должно казаться странным и разочаровывающим. (Пауза.) Как вы думаете, какие чувства я испытываю по отношению к вам?

Клиент: Вы кажетесь мне очень дружелюбным, и я считаю, что вполне нравлюсь вам.

Терапевт: Звучит так, как будто этого не вполне достаточно.

Клиент: Да, думаю, что это так.

Терапевт: Не могли бы вы сказать более подробно?

Клиент: Даже не знаю. Наверное, не смогу. Думаю, чего бы я действительно хотел, так это быть для вас самым важным человеком во всем мире. Мне хотелось бы, чтобы вы думали обо мне и скучали, когда я отсутствую. Я знаю, что это глупо, не так ли?

Терапевт: Совсем нет. Это вполне понятно. Вижу, как важно для вас все, только что сказанное.

Терапевту открывается возможность сопереживать и, если позволяет стадия лечения, помочь клиенту увидеть связь между этой потребностью и ранними депривациями (лишениями).

Если бы на фразу: «Вы действительно мне нравитесь», терапевт ответил: «Вы мне тоже», — клиенту, как мне кажется, было бы гораздо труднее осознать остроту его потребности. Это показалось бы ему похожим на близкие отношения, в рамках которых двое людей обмениваются признаниями в любви, а значит, не подходящим для понимания важности того, насколько эта потребность сильна.

Экзистенциальные психотерапевты обсуждают все «за» и «против», касающиеся определенных заявлений о положительном отношении. Для них цель состоит в том, чтобы дать клиентам возможность принять ответственность за свою жизнь, которая включает контроль над своими представлениями о себе. Терапевты не достигают этой цели, выражая принятие, любовь или восхищение своими клиентами. Действительно, экзистенциальные психотерапевты считают, что подобные заявления приводят к пассивности и зависимости клиентов, подкрепляя представления о том, что их образ самости (self-image) зависит от того, насколько им восхищаются и принимают другие. Психологи-экзистенциалисты считают тем не менее, что при определенных обстоятельствах сопереживающее принятие терапевта может стать предпосылкой к формированию у клиента чувства само-принятия (self-acceptance)[93].

Это соответствует позиции Когута в том, что сочувствовать потребности клиента в зеркализации лучше, чем начинать зеркализировать его и говорить, что он «всех прекрасней и милее». Фактически Когут обеспечил средства, с помощью которых терапевт может помочь клиенту достичь этой цели экзистенциалистов. Для того чтобы я смело принял ответственность за себя и контроль над своим образом самости (а также за свою судьбу), мне, возможно, необходимо знать, что кто-то по-настоящему понимает глубину моей зависимости и боль лишений раннего детства, породивших ее.

Здесь я хочу тотчас же признаться, что занимаю спорную позицию. Опытные терапевты, включая, конечно, и многих учеников Когута, считают, что иногда важно рассказать клиентам о том, как вы заботитесь о них. Такие терапевты тщательно выбирают время для этого и высказываются только тогда, когда знают, что вызовут значимые реакции. Их позиция носит всецело защитный характер; очень немногие правила действуют постоянно.

Отрицательные чувства

Что вы делаете со своими чувствами гнева, скуки или отдаленности? Разделяете ли вы их со своими клиентами? Роджерс и его последователи занимают в этом вопросе четкую и убедительную позицию:

1. Не разделять каждое мимолетное раздражение.

2. Обдумывать разделение негативного чувства только в том случае, если оно является внезапным или постоянным, или препятствует возможности быть максимально полно представленным перед клиентом.

3. Прежде, чем высказать его, задайте себе вопрос: «Для кого я это делаю? Хочу ли сделать это, чтобы отвести душу, чтобы отомстить, чтобы обидеть клиента? Или хочу сделать это, чтобы показать, насколько я достоверен?» Если ответ хотя бы на один из этих вопросов будет утвердительный, тогда оставьте свое чувство при себе или приберегите его для своего супервизора.

Если, как вам кажется, вы собираетесь высказать действительно полезное для клиента и процесса лечения, высказывайте это так, чтобы при этом показать ваше основное отношение к клиенту. Говорите в манере, снижающей возможность со стороны клиента расценить это как критику. Решение говорить означает принятие на себя ответственности за сказанное. Роджерс никогда бы не выразился: «Я вижу, вам сегодня скучно». Он мог бы сказать: «Грустно отметить, что мне не очень интересно на нашей сегодняшней сессии, и неловко говорить вам это. Мне кажется, скука появилась от того, что я не чувствую реальной связи с вами. Нет ли у вас каких-нибудь мыслей насчет происходящего между нами сегодня? Что, по-вашему, заставляет меня испытывать подобные чувства?»