Между прошлым и будущим - [9]

Шрифт
Интервал

— Нужно. Никогда не имела дела с таким оружием.

Шериф улыбнулся:

— Пойдем, мы с ребятами устроили здесь тир на верхней палубе. Заодно и пристреляешься.

С этой винтовкой я потом не расставалась. Почти идеальное оружие, стоило только приноровиться. Она и сейчас… стоп.

— Док, мое оружие?

— Здесь, и оружие, и ранец — все прихватили. Он копошился где-то в углу под плеск воды и негромкое позвякивание инструментов. — Но до чего докатился мир — женщина, очнувшись, первым делом спрашивает не про внешность, а про оружие.

— Если бы то, сколько ты проживешь, зависело от внешности, а не от оружия, спросила бы. — Хмыкнула я.

— Вот и говорю: до чего докатился мир. — Доктор снова оказался рядом, я успела разглядеть шприц, но укола не почувствовала. — Впрочем, о том, как будешь выглядеть, можешь не беспокоиться — ссадина на лице затянулась, синяки сойдут через пару дней, а шрамов после стимпаков не остается… Хотя, наверное, это ты знаешь. Все, можешь мотать отсюда.

Я села, только сейчас заметив, что совершенно раздета. Оглядевшись — стесняться лечащего врача глупость несусветная — прошла к вещам, сваленным кучей в углу. Комбинезон, что был под броней, превратился в засохшую бурую тряпку — похоже, когда раздевали, его просто разрезали. Хорошо, что запасной есть. Оделась, навьючила на спину рюкзак и оружие, взяла в охапку броню — надо вычистить и отнести в починку.

— Спасибо, док. Сколько я вам должна?

— С Харкнессом расплатишься.

— Хорошо. Я потом загляну еще прикупить стимпаков, если вы не против.

— Какой дурак откажется от денег, — хмыкнул врач. — Ладно, до скорого… И постарайся ко мне больше не попадать.

— Мечтать не вредно, док — ухмыльнулась я в ответ. Закрыла за собой дверь и застыла, встретившись взглядом с отцом.

Он порывисто шагнул, обнял, притиснув к себе прямо вместе с броней, что я держала в руках.

— Жива… Слава богу, жива.

Я уткнулась носом в его ключицу, и разревелась.

Отец гладил по голове, шептал что-то, а я рыдала как девчонка — да я и стала снова девчонкой, ревущей у папы в объятьях. Только вот в последний раз я плакала у него на коленях лет десять назад. А сейчас… Легко лелеять обиду и фыркать, мол, мне никто не нужен, взрослая уже, когда рядом действительно никого. Но до чего ж обидно видеть что да, действительно волновался, и уверен, что любит… наверное, по-своему и вправду любит — но чего ж так холодно от этой родительской любви? Холодно, больно и обидно. Потому что никак не получается уложить им содеянное в то, что называется… Вот поэтому-то я и сторонилась Ривет-Сити.

На нас уже оглядывались и отец повел куда-то, все так же обнимая за плечи. Оказалось — в лабораторию, она была рядом, а там, в углу нашлась маленькая комната. Отец усадил на кровать, сунул под нос стакан:

— Пей.

От бесцветной жидкости в стакане ощутимо несло спиртом. Я помотала головой.

— Пей. — Повторил отец. — Если не хочешь, чтобы я сходил за шприцем с успокоительным.

Я вздохнула, примерилась к стакану — зубы стучали о край — махом проглотила содержимое, закашлялась. Водка в чистом виде. Хорошо хоть, не спирт.

— Держи. — отец сунул в руку кусок полотна. — К тому, что у девушки должен быть носовой платок я тебя так и не приучил.

— Воистину, платок — самая важная вещь на пустошах. — шмыгнула носом я. — Прости.

— Брось. Все ж понятно.

Ну да, понятно. Отходняк после стресса. И это тоже, кто спорит, но…

— Ничего тебе не понятно.

— Ну почему же. — Отец сел напротив, облокотился о стол. — Возможно, я идиот… скорее всего, так оно и есть, но отнюдь не дурак. Двадцать лет назад меня сочли предателем друзья — за то, что ушел. Сейчас меня считаешь предателем ты — за то, что вернулся.

— Если ты и от коллег ушел так же, как из убежища, то немудрено.

— Нет, как раз с коллегами я распрощался честь по чести… впрочем, это ничего не изменило. Я стал предателем, потому что бросил их с незаконченным проектом, и занялся воспитанием ребенка. — Он вздохнул: — Налить тебе еще?

— Давай. — Я приняла стакан.

— Твое здоровье. С такой жизнью оно тебе понадобится.

— Жизнь, как жизнь.

— Ну-ну. Когда братство стали отказалось и дальше охранять нашу лабораторию, я бросил проект — потому что единственный дорогой мне человек… все, что у меня осталось, — отец налил себе еще, выпил, — Словом, самым важным тогда было, чтобы моя дочь выросла в безопасности. Знал бы, что ты вырастешь — и подашься в охотники за головами…

— Не надо было сбегать.

— Я ушел, — он выделил голосом это слово, — потому что счел, что мой отцовский долг выполнен. Ты взрослый человек.

— Не получается, папа, — хмыкнула я. — Если бы ты действительно считал меня взрослой, то попрощался бы по-человечески, а не смылся втихушку, словно нашкодивший ловелас из девичьей спаленки. Погоди, я не закончила. Если бы ты считал меня взрослой — ты бы просто… да мог бы не объяснять, в конце концов, действительно, твоя жизнь — твое дело, кто я такая, чтобы… — я остановилась на миг, стиснув зубы, чтобы не заплакать снова. Судорожно вздохнула, выдохнула, продолжила на два тона ниже:

— Словом, если бы ты действительно считал меня взрослой, то и поговорил бы, как со взрослой. И мне, черт побери, дико обидно, что человек, который был рядом всю мою жизнь, знает собственную дочь настолько плохо, что полагает, будто она, как и его бывшие коллеги неспособна понять, что право выбора — единственное неотъемлемое право взрослого человека. Что мой отец, — я снова почти кричала — просто наплевал на то, что я буду чувствовать, узнав, что он сбежал, побоявшись, что я устрою истерику и рвану за ним.


Еще от автора Наталья Шнейдер
Лекарь

Ее дар — спасать жизни, а приходится убивать. И учиться жить снова. Раз за разом. Несмотря ни на что.


Принцесса

Она была блондинкой, и этим все сказано.


Сорные травы

Разом погибает пятая часть населения Земли – почему? Эпидемия? Оружие массового поражения? Или виноваты зеленые человечки? В поисках ответа герои – семейная пара, хирург и судмедэксперт – не исключают даже такой причины, ибо вероятность остальных ничуть не больше. Предлагая, анализируя и отбрасывая версию за версией, герои постепенно приходят совсем к другому вопросу: почему оставшимся в живых так повезло? И повезло ли?


Аларика

Порой случается так, что привычный мир летит в тартарары. И не остается выбора — лишь пройти уготованный путь до конца. Выжить. Не сломаться. И сохранить способность любить.


Чужие обряды

Скучно быть героем. Еще одна деревня, еще один подвиг, еще одна женщина…


Жди меня

Всегда сбывшиеся ожидания оказываются такими, как этого хочется?


Рекомендуем почитать
Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора

«Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора» — первая история из этой серии. Необычайные приключения ждут Мариса и Машу в подмосковном посёлке Заозёрье. В заповеднике они находят волшебный лес, где живут кикимора, домовые, гномы, Лесовик, Водяной, русалки, лешие. На болотах стоит дом злой колдуньи. Как спасти добрых жителей от чар и уничтожить книгу заклинаний? Сказочные иллюстрации и дизайн обложки книги для ощущения волшебства создала русская художница из Германии Виктория Вагнер.


Меня нет

В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.


ВМЭН

«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.


Сказки русской матрёшки. О народных праздниках

Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?


Зенит Левиафана. Книга 2

Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить…  .


Стать героем

Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.