Между прошлым и будущим - [5]

Шрифт
Интервал

Женщина все говорила, всхлипывала, пыталась всучить мне в качестве благодарности какую-то мелочь, рассказывала, какая я замечательная. Еле отвязалась. Да, замечательная, скоро можно будет нимбом подземку освещать.

Ввалившись в бар я решила, что никуда больше отсюда не пойду. Взяла для верности сразу бутылку, устроилась за столом, отстраненно отметив, что садиться так, чтобы за спиной была стена и просматривалось все помещение, уже въелось на уровень рефлексов. И хоть я и была сейчас без брони, винтовка на за спиной висела так, чтобы, если что, выдернуть из чехла одним движением.

Откуда-то из глубины заведения вышел хозяин, направился ко мне. Ну вот, принесла нелегкая — видеть этого типа мне вовсе не хотелось. А Мориарти, особо не церемонясь уселся напротив, вместо приветствия заявив:

— Не знал, что ты бритая.

— Вот она, истинная наблюдательность, — усмехнулась я. — Еще бы лет через пять заметил.

Голову я обрила через месяц после выхода из убежища, обнаружив на себе вошь. И регулярно повторяла процедуру. Плевать на внешность, все равно очаровывать я никого не собираюсь, а стать рассадником для насекомых — это уж слишком.

— А когда ты в последний раз к нам заглядывала? Тем более, что без шлема и брони я тебя и вовсе второй раз вижу. Хорошо выглядишь, кстати.

Я поморщилась:

— Мориарти, все, чего я сейчас хочу — это надраться в одиночестве. И слушать комплименты, тем более твои, в понятие "надраться в одиночестве" никак не входит.

— И за что ж ты меня так невзлюбила?

— А то сам не знаешь.

— Девочка, по этому поводу могу лишь повторить — информация стоит дорого.

— Угу.

Информация стоит дорого… когда я пришла в Мегатонну, с собой у меня была только пневматическое ружьишко и труп какой-то мутировавшей зверюги, смахивающей на помесь свиньи и крота-переростка. Подобрать убитого мной зверя подвигло неуемное любопытство — в убежище не было ни слова о подобных тварях, хотела узнать у местных, что это такое. Оказалось, местные их едят, впрочем, они ели все, вплоть до ящериц и тараканов, Так что тушку чуть ли не из рук вырвали — так я заработала свои первые три крышки. Я пришла к Мориарти, который знал все городские сплетни, только с одной просьбой — сказать, куда пошел побывавший здесь сутки назад человек из убежища. "Сто крышек" — был ответ. А после растерянного "Столько у меня нет…" сотня крышек чудесным образом превратилась в триста. По сотне за слово.

Так что причин любить Колина Мориарти у меня не было. Совсем. Но и сказать, будто меня начинало трясти от одного его вида… Настороженный нейтралитет — вот, пожалуй, самое подходящее слово.

— Ну давай, расскажи, какой я жадный и беспринципный. Открой глаза на всю глубину падения. — Он от души веселился.

— Зачем? Это станет для тебя откровением?

— Нет. Но меня каждый раз восхищает праведный пафос. Я бы выслушал полную гнева обличительную речь и ответил бы, что не вижу, чем честный купец, не пытающийся показаться лучше, чем он есть, принципиально отличается от наемницы, меняющей отрезанные у рейдеров пальцы на крышки.

— Действительно, ничем. — Согласилась я. — За исключением личных предубеждений, уж прости.

— Прощаю. Тем более, что это нетрудно изменить, — он накрыл мою ладонь своей.

Я убрала руку, откинулась на спинку стула:

— Мориарти, что тебе нужно?

— Ну… на самом деле, то же самое, из-за чего я когда-то поднял цену со ста крышек до трехсот. Ты так и не додумалась расплатиться самым простым путем. Не вышло по плохому — попробуем по-хорошему.

Я расхохоталась:

— Не дождешься.

Почему-то предложение этого лощеного прохвоста не казалось оскорбительным. Здесь, на пустоши, слишком многое из того, что считалось должным в убежище, исчезло вместе со слишком хрупкими понятиями о цивилизованности.

— И поскольку, похоже, единственный способ избавиться от твоего общества — это пойти домой, а я еще далеко не так пьяна, как хотелось бы, сделай милость — смени тему.

— Хорошо, — он налил нам обоим. — Меняем тему. По какому поводу пьянка?

— А что, нужен повод?

— Будь ты моим постоянным клиентом, сказал бы, что нет.

Я махнула рукой:

— Повод вечен: несовершенство мира. Как там было, погоди…

Tired with all these, for restful death I cry

As, to behold desert a beggar born,

And needy nothing trimm'd in jollity,

And purest faith unhappily forsworn3

Староанглийский показался почти иностранным — настолько нелепо он звучал среди обшарпанных стен.

Теперь рассмеялся Мориарти:

— Девочка, да ты действительно пьяна.

— В стельку, — радостно согласилась я. — Я начинаю читать стихи примерно на той же стадии, когда нормальные люди лезут в драку или горланят песни.

— Не надо в драку. — Он снова наполнил стаканы. — Однажды ты уже постреляла в моем заведении — хватит. Терпеть не могу отскабливать со стен мозги посетителей.

— Как будто ты сам этим занимаешься.

— Еще не хватало самому руки пачкать, — хмыкнул он. — Но есть еще одна проблема: поскольку явных мерзавцев, кроме меня, здесь не наблюдается, значит, драться полезешь ко мне — тогда вышибала схватится за пушку, и независимо от того, чьи мозги окажутся на стене, я потеряю либо хорошего вышибалу, либо женщину, на которую у меня определенные виды.


Еще от автора Наталья Шнейдер
Лекарь

Ее дар — спасать жизни, а приходится убивать. И учиться жить снова. Раз за разом. Несмотря ни на что.


Принцесса

Она была блондинкой, и этим все сказано.


Сорные травы

Разом погибает пятая часть населения Земли – почему? Эпидемия? Оружие массового поражения? Или виноваты зеленые человечки? В поисках ответа герои – семейная пара, хирург и судмедэксперт – не исключают даже такой причины, ибо вероятность остальных ничуть не больше. Предлагая, анализируя и отбрасывая версию за версией, герои постепенно приходят совсем к другому вопросу: почему оставшимся в живых так повезло? И повезло ли?


Аларика

Порой случается так, что привычный мир летит в тартарары. И не остается выбора — лишь пройти уготованный путь до конца. Выжить. Не сломаться. И сохранить способность любить.


Чужие обряды

Скучно быть героем. Еще одна деревня, еще один подвиг, еще одна женщина…


Жди меня

Всегда сбывшиеся ожидания оказываются такими, как этого хочется?


Рекомендуем почитать
Танг

Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.


Порочный Избранник

На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?


Натрезим 2

Вторая книга о попаданце в натрезима.


Проклятие принцессы

Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?


Следы на воде

Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.


Посредник. Противостояние

После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.