Между прошлым и будущим - [14]

Шрифт
Интервал

Отец Клиффорд говорил о боге. Да, я знаю ответ на традиционный вопрос: если он есть, то почему в мире столько зла? Свобода воли. Но есть еще один вопрос, на который я не знаю ответа. А стоит ли оно того? Ведь это наша свободная воля привела мир к катастрофе. К тому, что за спиной у меня сейчас развалины, куда по доброй воле не сунется ни одно здравомыслящее существо (меня из списка здравомыслящих вычеркнули давно и навсегда), воду нельзя пить а для того, чтобы выжить, раз за разом приходится убивать.

— Не помешаю?

Я обернулась. В ночной темноте плохо видно лица, но голоса от этого не меняются. Шериф.

— Можно?

Я кивнула, и он сел рядом.

— Ты рано ушла с вечеринки.

Я пожала плечами:

— Не люблю быть единственной трезвой в хорошо выпившей компании. Кажется, там уже пошли в ход вещи потяжелее алкоголя.

Харкнесс кивнул.

— Именно поэтому я убрался оттуда. Как шериф я не могу поощрять наркоту, но мешать людям веселиться… Тем более, что ничего по-настоящему тяжелого там не было. Потом решил поискать тебя — долгонько пришлось побегать.

— На кой я тебе сдалась?

— Одного из моих парней недавно убили зеленомордые. Не хочешь занять его место? Платит город прилично, можно, наконец, осесть и перестать носиться по пустошам. По сравнению с той жизнью, что ты ведешь, здесь просто теплица.

Я долго молчала.

— Шериф…

— Меня зовут Дэн.

— Дэн, я уже пробовала осесть на одном месте. Ничего не вышло.

— Почему?

— Я адреналиновая наркоманка. Спокойной жизни хватает на неделю, две от силы. А потом… становится пусто. Понимаешь? Мечешься по дому, не знаешь, куда деться.

Зачем я это рассказываю? Кому какая разница, на самом деле? Но почему-то после разговора со священником хотелось кричать в голос. Все неправда. Он считает меня едва ли не святой, но на самом деле — это не я.

— День идет за днем — такие спокойные, размеренные. крышек достаточно, еды полон дом, и никто не заставляет трудиться в поте лица, добывая хлеб свой. И хочется лезть на стену от сознания того, что многие отдали бы что угодно за вот эту спокойную жизнь, которая тебе даром не нужна.

Я плачу? Господи, позорище какое. Легенда пустоши сидит на пустой палубе когда-то авианосца и рыдает оттого, что ей не сидится дома.

— А она тебе действительно даром не нужна, ты захлебываешься в этом спокойствии, как в болотной жиже, переставая понимать: зачем — ты? И когда приходит кто-то и спрашивает — хочешь заработать крышки — ты готова его расцеловать, потому что хоть на какое-то время становится понятно, что дальше. Появляется цель. А иногда говорят — я не могу заплатать, извини, но не знаю, кого еще просить. Спаси! А ты давно уже не считаешь эти чертовы крышки и поэтому все равно — заплатят или нет, главное что можно не сидеть дома и не выть от мысли, что все, что тебе осталось — четыре обшарпанных стены и старые книги. Сказки про людей, которые никогда не были живыми.

Металл палубы был теплым, он еще не остыл после дневной жары, но меня бил озноб. Пришлось съежиться, обхватив руками колени.

— И ты идешь и спасаешь, не требуя платы, потому что все, что тебе нужно ты уже получила — повод вырваться из четырех стен. А они начинают носить тебя на руках и тебе просто противно от этого, потому что все, что ты сделала — не ради них, и даже не для себя. Просто пока ты держишь в прицеле врага, ты знаешь, что еще жива. И даже можно придумать, что у всего этого есть какой-то смысл. Что у твоей гребаной жизни есть какой-то смысл. Как там говорят Регуляторы — нести добро в пустоши?

Я отрывисто рассмеялась, всхлипнула, прикусила губу. Дэн придвинулся ближе, молча обнял, но мне уже было все равно, есть ли кто рядом.

— А потом случается что-то подобное тому, что было вчера. И ты понимаешь. что в который раз умудрилась пройти по тому мосту, что тоньше волоса — сама ли или с помощью добрых людей. И что в следующий раз этот номер не пройдет. Но понимаешь и то, что пройдет неделя. может две, словом, столько, сколько нужно, чтобы страх забылся, стал чем-то незначимым. И снова — в пустоши.

Я уже не могла говорить — только плакала, свернувшись в комок на коленях у шерифа. Он гладил меня по спине, тихонько баюкая.

— Прости. — я попыталась выпрямиться. — Я сейчас уйду.

— Не надо. — ответил он, не разжимая объятий. — Не за что извиняться.

Я хмыкнула, прижимаясь к его плечу. Почему-то не было того ощущения неловкости, которое неизбежно появляется, стоит чуть сильнее раскрыться перед чужим.

— Развела тут…

— Не надо. — Повторил он. Коснулся губами ежика волос на голове.

Нужно бы отстраниться, смерить его холодным взглядом и уйти. Не было сил — слишком устала от слез.

— Дэн…

Он склонился, скользя губами по шее.

— Я думал: ты как стальной клинок. А ты живая…

Я судорожно вздохнула, прижимаясь к нему, хотя ближе уже было невозможно. Андроид? Да какая, к черту, разница! Его губы были мягкими и теплыми, руки, уже забравшиеся под одежду — ласковыми и сильными одновременно. И я вцепилась в него, в единственного мужчину, рядом с которым не надо быть сильной а можно просто — быть живой. Таять под жесткими ладонями, растекаясь по теплому железу палубы, видеть, как его лицо заслоняет звезды. И не думать. Ни о чем.


Еще от автора Наталья Шнейдер
Лекарь

Ее дар — спасать жизни, а приходится убивать. И учиться жить снова. Раз за разом. Несмотря ни на что.


Принцесса

Она была блондинкой, и этим все сказано.


Сорные травы

Разом погибает пятая часть населения Земли – почему? Эпидемия? Оружие массового поражения? Или виноваты зеленые человечки? В поисках ответа герои – семейная пара, хирург и судмедэксперт – не исключают даже такой причины, ибо вероятность остальных ничуть не больше. Предлагая, анализируя и отбрасывая версию за версией, герои постепенно приходят совсем к другому вопросу: почему оставшимся в живых так повезло? И повезло ли?


Аларика

Порой случается так, что привычный мир летит в тартарары. И не остается выбора — лишь пройти уготованный путь до конца. Выжить. Не сломаться. И сохранить способность любить.


Чужие обряды

Скучно быть героем. Еще одна деревня, еще один подвиг, еще одна женщина…


Жди меня

Всегда сбывшиеся ожидания оказываются такими, как этого хочется?


Рекомендуем почитать
Краути

Единственное, что Аурин помнила из своего прошлого, покрытого мутной дымкой забвения, было ее исковерканное имя. Все остальное являлось для нее прочно и навсегда утерянным. Правда, изредка в ее голове возникали смутные образы, неясные, расплывчатые и не дающие ей покоя, поскольку ни одного из них она не понимала и не могла объяснить. Чаще всего эти образы являлись ей во снах, заставляя ворочаться, сбрасывать с себя одеяло и изредка стонать. В такие моменты Иоти больно толкала ее в бок острым локтем и сварливо требовала прекратить это безобразие и дать ей немного поспать.


Клинки Демона

Фантастический роман нашего времени. Прошлое всегда несет свои последствия в настоящее. Мало кто видит разницу между порождениями Ада и созданиями тьмы. Магии становится на земле все меньше. Осознание катаклизма пришло слишком поздно. Последствия прошлого сильны, однако не лишают надежды вести борьбу.


Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора

«Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора» — первая история из этой серии. Необычайные приключения ждут Мариса и Машу в подмосковном посёлке Заозёрье. В заповеднике они находят волшебный лес, где живут кикимора, домовые, гномы, Лесовик, Водяной, русалки, лешие. На болотах стоит дом злой колдуньи. Как спасти добрых жителей от чар и уничтожить книгу заклинаний? Сказочные иллюстрации и дизайн обложки книги для ощущения волшебства создала русская художница из Германии Виктория Вагнер.


ВМЭН

«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.


Зенит Левиафана. Книга 2

Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить…  .


Стать героем

Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.