#Между Огней - [7]

– Мы не знаем, куда летим, – ответил Лин, озабоченно оборачиваясь к девчонке, что как приклеенная летела за ним.

Трой разочарованно фыркнул. Юли испуганно поглядела на него, но тут же смутилась и чуть было не рухнула вниз, попав в воздушную яму. Она громко ойкнула, и Лин тут же метнулся к ней и удержал на лету, схватив за локоть.

– Дыши ровно, думай только о дыхании, крылья сами поймают его ритм, – сказал он Юли тоном, больше подходящим молодому отцу.

«Как с ума посходили», – подумал Трой, провожая их взглядом.

***

Юли слушала озабоченный шепот Лина и поеживалась на ветру. Долгий и изнурительный полет оказался не таким простым делом, как она думала. Порывы ветра сносили ее легкое тело в сторону, песок запорашивал глаза, и она ничего не видела из-за пелены набегавших слез. Щеки ее исцарапали острые песчинки, про волосы, которые пепел превратил в колтун, девушка старалась и вовсе не думать.

Но сильнее всего ее удручала забота Лина. Крылатый летел рядом с ней, постоянно оглядываясь, подхватывая, когда она норовила рухнуть вниз тяжелым мешком, вымученно улыбался и делился хитростями полета, что были известны, кажется, всем на свете, кроме нее.

Но в глазах парня Юли читала тоску, его неимоверно томила необходимость подстраиваться под медленный полет с болезненными рывками. Всем своим существом Лин был впереди, там, где ровно и уверенно скользила по воздуху Алиса, умело лавируя между потоками горячего ветра.

– Не медли из-за меня, – пыталась уговорить его Юли, виновато поглядывая из-под выбившихся кудряшек. – У меня уже получается.

– Я обещал тебе помогать, – отвечал Лин. – Просто не дергайся, ты умеешь, я же видел! Расслабься. Тут на удивление спокойно… в этот раз.

Пустыня и правда казалась умиротворенной. Все ужасы, что с детства впитала Юли из сказок бабушки, обернулись серо-бурой равниной, редко пересекаемой цепочкой следов пустынного зверья.

Во время одного из привалов девушка увидела, как Алиса рисует для Освальда карту тоненькой палочкой на покрытом золой камне.

– Сейчас мы здесь, оазис – вот тут, – она уверенно ткнула в самый край камня. – Нам нужно обогнуть песчаную косу и выйти к скалам. Там на нас с Томасом напали варвары. Я даже не предполагала, что здесь есть кто-то кроме нас…

– Пустыня куда больше, чем путь от Черты до Гряды, – кивнул Освальд, рассматривая карту. – За все эти годы мы так ничего и не узнали о месте, где живем.

– За скалами, – продолжила Алиса, – лежит небольшая равнина, зола и песок, ничего особенного. Но дальше… Нам останется пролететь всего чуть-чуть, и мы достигнем ущелья. Его не видно сверху, надо идти пешком. Оно словно прячется от того, кто не знает о нем. Или не должен узнать.

– Как же старый Вестник разыскал его в таком случае? Или он был… один из таких? – Мужчина многозначительно кивнул в сторону Юли, которая старательно делала вид, будто ищет что-то в бездонном рюкзаке Лина.

– Нет. Он не был таким, как она. Он вообще никем не был. Ему просто повезло, как везет иногда очень плохим людям.

– Что же такого он успел натворить в твоей драгоценной Роще?

– Достаточно, чтобы развеяться по ветру серыми хлопьями пепла, – жестко оборвала его Алиса. – Ты не поймешь…

– Ну, куда уж мне, – проговорил Освальд, пожал плечами и отошел.

Ночевки давались Юли легче изнурительного полета над раскаленными песками. Можно было вытянуть ноги на твердых камнях, кутаясь в спальник. Обычно Юли забивалась в самую глубь пещеры и поглядывала по сторонам, стараясь, чтобы никто не обращал на нее внимания. Впрочем, особо желающих поговорить с ней по душам не находилось. Вымотанные полетом и сомнениями братья разжигали костер, наскоро варили похлебку и ели ее в тягостном молчании.

За долгие ночи, проведенные в палате Лина, вечер у костра Братства начал казаться Юли настоящим праздником. Глупые шутки, поддерживаемые оглушительным хохотом, парочки, уходящие в тень, чтобы наутро лишь улыбаться при встрече, байки о тяжелых вылазках и пустыне, дружеские подначки, хмельная настойка, разговоры о сокровенном до самого рассвета – так рисовалось ей в мечтах время среди Крылатых.

Но вечера в неуютном молчании, когда только Трой пытался лениво шутить, теряя запал с каждой уходящей в тишину фразой, наводили на нее тоску. Каждый сидел на своем месте, вытягивая ноги поближе к огню, и мерно стучал ложкой по выщербленному дну чашки. Алиса протягивала своей лисице маленькие кусочки грибного бруска, а зверек довольно урчал. Освальд затачивал ножи, низко склоняя безволосую голову, на которой дрожали отблески пламени. Сильви не спускала глаз с его сгорбленной фигуры и почти ничего не ела. Сэм обычно занимал половину пещеры и начинал дремать, как только его плошка пустела. Близнецы о чем-то тихо шептались, Лин неотрывно смотрел на огонь. Юли только и оставалось робко переводить взгляд с одного лица на другое и мечтать оказаться в закутке, пропахшем травами. В бессонные минуты ночевок она мечтала о жизни в старом лазарете, с ее вечной штопкой тряпья и бабушкой, приходящей по ночам проверить лоб внучки, – а вдруг жар?

– Надо было оставить весточку Братьям, – сказала Сильвия, нарушая тишину очередного вечера.