Между небом и землей - [5]

— И я кое-что заметила.

— Не вы одна, — сказал Булар. — Вот эти господа устроили нам хорошенький спектакль.

— Нет, я видела нечто другое, господин полицейский.

Ее слова вызвали у некоторых легкую ухмылку. Эта девица говорила со знаменитым комиссаром, как с обыкновенным постовым.

— Я видела того, кто стрелял.

Ухмылки тотчас исчезли. Булар стиснул в кулаке свою салфетку.

— Он стоял у окна Отель-Дьё, — продолжала девушка. — Я подоспела слишком поздно, он уже исчез. Вот всё, что я знаю.

И она протянула комиссару сложенный вдвое листок бумаги. Тот развернул его. Это был портрет, набросанный графитовым карандашом. Усики, очки в тонкой оправе.

— Вот лицо этого человека, — сказала она. — Постарайтесь его найти.

Булар с трудом сдерживал радостное удивление. Теперь у него был верный след. Ведь стрелок в этом деле не менее важен, чем беглец. Он сказал:

— Не угодно ли пройти с нами, мадемуазель? Я хотел бы узнать подробности.

— Но никаких подробностей нет. Я уже всё вам сказала.

Она подошла к грифельной доске с меню, стерла обшлагом нацарапанные мелом слова «кровяная колбаса» и «свиной окорок» и написала адрес, прибавив:

— Завтра в пять утра я сяду на пароход, который отплывает из Кале. Мне придется всю ночь ехать на машине, она стоит там, на улице. Но если вы захотите со мной встретиться, милости просим к нам.

На лицах сыщиков блуждала глупая улыбка: всем им вдруг захотелось выйти в море.

Комиссар взглянул на адрес, написанный девушкой. Сверху значились ее имя и инициалы фамилии:

Этель Б. X.

Имение Эверленд

Инвернесс[10]

Впервые в жизни Булар не нашелся с ответом. Он был озадачен и стыдился показать свое замешательство подчиненным.

— Ладно, — наконец сказал он. — Значит, это в Англии.

На сей раз комиссар старательно подбирал слова, чтобы не допустить промаха.

— Нет. Вовсе нет. Это не в Англии, — возразила девушка, натягивая на каштановые волосы мягкий кожаный шлем с огромными шоферскими очками, закрывавшими верхнюю часть лица.

— Это…

— Это в Шотландии, господин полицейский.

— Ну да, разумеется, — подхватил Булар, машинально изобразив жестами игру на волынке.

Он колебался, не решаясь добавить к этому еще несколько туристских банальностей, которые убедили бы юную особу, что ему прекрасно известно о существовании Шотландии с ее виски и килтами. Но девушка опередила его вопросом:

— А этот Ванго… что он такого сделал, почему его преследуют?

— Я не имею права разглашать это, — ответил Булар, радуясь тому, что может наконец продемонстрировать свое превосходство над ней и уверенность в себе. — А он вас интересует?

— Мне очень понравилась сама сцена — священник, который взбирается на собор, чтобы сбежать от полиции.

— Он не успел стать священником, — уточнил Булар.

— И слава богу!

Девушка произнесла это еще более туманным и загадочным тоном. Комиссар почуял в ее словах какую-то подоплеку. Казалось, она имела в виду лишь то, что примерный священник не стал бы так себя вести. Но тут крылось и нечто другое… Булар сказал себе: она втайне радуется тому, что молодой человек, вернее, именно этот молодой человек, в конечном счете не стал священником.

— Вы его знали? — спросил он, шагнув к девушке.

— Нет.

На сей раз он уловил легкую грусть, скрытую в ее голосе. И Булар, который привык подмечать и анализировать всё до мелочей, понял, что сейчас она не лжет. Она не знала семинариста, взобравшегося на собор, не разглядела в нем того Ванго, каким он показал себя толпе, но Булар догадывался, что они наверняка были знакомы прежде.

Комиссар отметил также, что девушка назвала Ванго по имени. Да, он был почти уверен в этом. Но откуда оно ей известно? Ведь сам он произнес его всего один раз, там, в давке на паперти. Вечерние газеты тоже не приводили никаких имен. И он попытался задержать ее еще немного.

— А почему вы оказались на площади в то утро?

— Я ужасно люблю романтические церемонии.

И девушка надела автомобильные перчатки, которые ничуть не умалили изящную форму ее рук.

Тем временем к Булару вернулась его профессиональная хватка.

— Могу я попросить кого-нибудь из своих людей проводить вас?

— О, я прекрасно найду дорогу сама, месье. Доброй ночи.

И она быстро сбежала вниз по лестнице.

Булар увидел, как его подчиненные ринулись к окнам. Они глазели на Этель, подходившую к маленькому, заляпанному грязью автомобильчику «нейпир-рэйлтон», роскошной сверхмощной машине. С настоящим авиационным мотором в корпусе из бронированной стали.

Она включила зажигание, надвинула на глаза очки и исчезла в темноте.

Атмосфера в зале «Курящего кабана» мигом разрядилась. Все начали смеяться и хлопать друг друга по спине, словно благополучно пережили нечто вроде землетрясения.

А сам Булар еще не отошел от окна. Он глядел на парня в глухом бордовом фартуке, одиноко стоявшего на тротуаре. Миг назад комиссар увидел, как тот выбежал на улицу сразу после ухода девушки, бросился было вслед за исчезнувшим автомобилем, но тут же остановился, прислонясь спиной к столбу газового фонаря.

Облако выхлопа мешало Булару разглядеть его лицо. Но едва дым рассеялся, комиссар вскрикнул и помчался к выходу.

Спустя пять секунд комиссар уже стоял на противоположном тротуаре.