Между-Мир - [52]

Первый удар пришел с воздуха. Его нанес четырехкрылый летун, на вооружении у которого был полный рот зубов, похожих на иглы. Он беззвучно спикировал на плот из переплетения воздушных корней огромного дерева. Лостинг с его быстрой реакцией опытного охотника успел предупредить всех об опасности. К счастью, с первого захода летун полностью промахнулся и снова взмыл вверх, заскрипев на вираже, как старик. Оба охотника тут же взяли снаффлеры, чтобы отразить второе нападение. Но воспользоваться оружием им не довелось. Встав на задние лапы, Руума-Хум сомкнул мощные передние на крыле нападавшего, и летун, заклекотав, свалился на плот. Длинные челюсти отчаянно защелкали, пока наконец Джелливан одним мощным ударом когтистой лапы не размозжил ему череп.

Не успели путники скинуть с плота труп первого нападавшего, как нечто, напоминающее ананас на шестнадцати длинных тонких ножках, попыталось взобраться на плот. На карабкающиеся конечности со всех сторон обрушились топоры, и кончилось все тем, что покалеченный корнеплод нырнул обратно в ил.

«Внутренние огни могут быть предназначены для привлечения особей того же вида противоположного пола в целях спаривания, — размышляла Логан. В точности как определенные виды глубоководных рыб на Земле и на Реплере. Кроме того, они могут притягивать и хищников».

— Борн, Лостинг, погасите-ка ваши факелы.

Охотники с сомнением поглядели на нее. Человек ночью в Аду, да без света. Не останется никакого шанса выжить перед лицом врага.

Но Логан и Кохоме удалось-таки уговорить их. Охотники с сожалением сняли защитные шары и опустили факелы в воду, но не раньше, чем приготовили два свежих. Воспользоваться ими не пришлось.

Без света факелов глаза их быстро приспособились к менее яркому освещению, исходящих от фосфоресцентных форм жизни вокруг. Этого было вполне достаточно, чтобы определить свой курс между стволов гигантских деревьев, поддерживающих верхний мир. И никто на них больше не нападал.

Еще несколько часов проплыли они на плоту, и тут Борн обнаружил, что хочет пить. Он опустился на колени и склонил голову к темной поверхности воды.

— Стой, Борн, — закричала Логан. — Ведь она же наверняка…

— Могла бы и не беспокоиться, — Борн сморщил нос от отвратительного запаха.

Никаких ученых степеней у него не было, никакого знания биохимии тоже, но ему достаточно было понюхать воду, чтобы определить, что она совершенно не пригодна для питья. Так он и сказал всем остальным.

— Не удивительно, — прокомментировал Кохома, и поглядел наверх. — Ведь здесь столько бактерий! Только подумайте, сколько тонн… тонн!.. уже полуразложившихся животных и растений падают на каждый квадратный километр поверхности. И это ежедневно. А теперь вообразите, что здесь со всем этим делается при такой ужасной жаре. И дождь каждый день.

Можно сказать, что этот мир стоит на естественном море жидкого навоза и перегноя, шут его знает, какой глубины.

— Очевидно, что эти деревья, несмотря на огромное потребление, не могут управиться со всеми осадками, — задумчиво поддержала Логан. — Она откинулась на плот и стала смотреть на ствол, который они оставляли справа по борту. В диаметре он чуть-чуть не дотягивал до межзвездного грузового корабля. — Хотелось бы мне знать, как эти полукилометровой высоты росточки качают воду с поверхности на такую высотищу.

— А мне бы чертовски не хотелось, — неожиданно прервал ее Кохома, — прогрести на этой штуковине мимо станции, прежде, чем мы снова поднимемся наверх. Ведь направление мы знаем, а вот определить, на сколько мы продвинулись за день…

— Борн и Лостинг знают, как оценить расстояние.

Кохома только улыбнулся.

— Конечно, знают. На тропах Дерева, но не здесь, — он указал на плот. Потом повернулся к Борну. — Как ты думаешь, не лучше ли у нас будут шансы в кроне, чем здесь, внизу, если мы, конечно, будем потщательнее выбирать дупло, в котором остановимся на ночлег.

— Да я с самого того момента, как мы отчалили от места жительства этого чудища, подыскиваю подходящую дорогу наверх, — ответил охотник.

— Но нам в любом случае вскоре придется подниматься в мир. Видишь, — он указал вперед и вниз.

А Лостинг продолжал мрачно грести, внимательно осматривая мрачные корни и основания деревьев, выискивая место, где они могли бы начать взбираться наверх. Кохома и Логан посмотрели вниз, а Борн постучал пяткой по бревну. Раздался полый звук. После этого он поднял ногу повыше и изо всех сил топнул по бревну. Нога провалилась по самую лодыжку, а когда он достал ее, из пролома хлынула желтовато-коричневая жижа.

— Что ты там говорил по поводу воздействия бактерий и разложения, Жан? — иронично проворчала Логан. После этого она снова повернулась лицом к проплывающему мимо пейзажу, похожему на сон. — Борн прав, если мы в скором времени не причалим, этот плот растает прямо под нами.

Липкая густая жижа, покрывавшая поверхность, уже лизала им ноги, когда Лостинг обнаружил путь, ведущий наверх. Древесный мыс был образован изогнутым утолщением большого корня, который горизонтально выступал в воду, прежде чем исчезнуть под ее поверхностью. Корень этот плавно изгибался, переходя в центральный ствол, что избавляло от необходимости предпринимать вертикальную атаку на сотни метров вверх.