Между дьяволом и глубоким синим морем - [53]

Мне вспомнился смех, прозвучавший на чердаке Гленшипа, и я вздрогнула.

Нили встал и расстегнул ветровку. Под ней была чёрная футболка, но не это привлекло моё внимание. Я смотрела на длинный розовый шрам, начинающийся на шее парня и идущий вдоль всей правой руки.

— Чёрт! — выпалила я и тут же пожалела об этом. Мне хотелось протянуть руку и коснуться шрама. Хотелось впиться в него ногтями и содрать, чтобы увидеть чистую, гладкую кожу Нили. Я поборола это желание.

— Всё нормально, — улыбнулся он. — Иногда даже я ужасаюсь, когда смотрю на себя в зеркало. Можешь коснуться его, если хочешь.

Хотела. Я провела пальцами по его шее и вдоль руки. Шрам заканчивался на запястье, и кожа на нём была мягкой и без волос. Мягче, чем должно быть.

— Прятать эту штуку — настоящее испытание. Особенно если ты яхтсмен, который любит снимать футболку в жару, как все нормальные люди.

— Как это произошло?

Нили тихо рассмеялся.

— Риверу было четырнадцать, — уголки его губ подёрнулись, — а мне только исполнилось тринадцать. Брат ещё не знал о сиянии, но начинал что-то подозревать. Например… что он не такой, как все. Как-то раз мы пошли на пляж, чтобы развести костёр. Ривер любит смотреть на огонь, когда он чем-то расстроен. Не прошло и часа, как мы поссорились. Когда я не дрался с другими детьми, то моей жертвой становился Ривер. — Нили сделал паузу и слабо улыбнулся. — Ох уж эти мои драки. В обычной ситуации Ривер знал, как меня успокоить и заболтать, при этом уворачиваясь от ударов. Но в тот раз он потерял контроль над собой.

История была мне знакома. Я знала, что будет дальше, и потому закрыла глаза. Значит, Ривер не соврал. Бывает же! По крайней мере, не полностью.

Нили погладил меня по руке.

— В тот раз он действительно был не виноват. Он разозлился и подумал что-то плохое обо мне. Все мы так делаем. Но мысли Ривера материальны. Они — оружие. Мы дрались, и я вжал его в песок. А затем… он заставил меня кое-что увидеть. Окровавленный труп девушки, плывущий в океане у моих ног. Очень жутко, в его стиле. Он не хотел этого, просто стоило подумать и… всё произошло. Но я испугался и начал убегать. Потом споткнулся и упал… прямо в костёр.

Я открыла глаза.

Нили прикоснулся рукой к шраму и покачал головой.

— Я упал прямо в огонь, Вайолет. Он перешёл на меня. Ривер толкнул меня на землю и засыпал песком, чтобы я перестал гореть. Он кричал моё имя и плакал. Затем я отключился, и на этом мои воспоминания обрываются. Следующий месяц я провёл в больнице. Меня лечили самые лучшие доктора. И вот, что осталось.

Нили опустил взгляд на свою руку. Он всё ещё улыбался, но его глаза помрачнели. Я прикоснулась пальцами к выступающей коже на его предплечье.

— Мне жаль.

Ничего получше я не придумала.

— Послушай, я знаю, что Ривер делал… плохие вещи. Знаю о старом виноделе. Об испанских близняшках. О той шотландской девочке. Знаю об этом, о многом другом. И ненавижу его за это. Но Ривер мой брат. Он был рядом со мной каждый раз, когда я слишком много себе позволял в детстве, каждый раз, когда эмоции брали надо мной верх, и я ввязывался в драку с тремя старшими детьми одновременно. Он никогда не сдавался, никогда не убегал, никогда не рассказывал нашему отцу, никогда не просил меня остановиться или измениться. Он ломал себе правую руку шесть раз. Но всегда приходил мне на выручку. Всегда.

Мне хотелось спросить о виноделе, о близнецах, о шотландской девочке. Хотелось больше узнать о маленьком Ривере, о периоде его жизни, когда он не знал о сиянии.

Но когда я открыла рот, то сказала:

— Я слышала смех на чердаке. До того, как ты пришёл. И это был не Джанни. Там был кто-то ещё, прятался в тени, наблюдал за нами и смеялся. И смех был безумным, истеричным. Ужасающим…

— Просто забудь об этом. — Нили взял меня за руку на секунду, а затем отпустил. — Я заберу брата домой, и всё прекратится, ладно? Ривер… сам не свой.

Он снова сел на диван и прижался лбом к стене.

— Мне кажется, он стал зависимым от сияния, как от своего рода наркотика. Он постоянно сбегает. Может, действительно потому, что хочет перестать его использовать. Я не знаю. Но моему брату либо становится скучно, либо он встречает кого-то, кто ему не нравится, или начинает злиться из-за какой-то несправедливости и… — Нили посмотрел на меня и грустно улыбнулся. Грустная кривоватая улыбка и кривоватый нос — идеальное сочетание. — И тогда гибнут люди. Всегда.

Я села рядом с ним на диване, и с какое-то время мы ничего не говорили, только периодически слегка прикасались руками. Как обычно, я учуяла запах океана и солнца, и почувствовала себя… лучше.

Но тут у меня вновь закололо в шее.

Мне нужна возможность видеть. Кухонные углы полнились тенями, а я не включила свет. Мог ли Ривер прятаться там, в ночи? Или я просто никак не могла прийти в себя? Может, мне послышался тот смех на чердаке…

Может, я так сильно испугалась, что потеряла рассудок.

Это возможно?

Полагаю, что да.

Но нет… Джек тоже его слышал.

— Я больше ничего не могу сделать, кроме как вернуть его домой, — сказал наконец Нили. — Даже несмотря на то, что он снова сбежит.

Я не встречалась с ним взглядом. Не рассказывала о дурацкой чёртовой боли при мысли об отъезде Ривера.