Она разгромила меня в пух и прах. Не оставила камня на камне. И это было справедливо. Я был слеп, я не видел ничего кроме своей работы и поэтому поплатился. Теперь она абсолютно во мне не нуждалась, она стала самостоятельной и успешной. Дела криминальные ее интересовали меньше всего, а ждать домой мужа, которого могут в любой момент убить, ей хотелось еще меньше.
— Но ты ведь знала кто придет к тебе на разговор? Если да, то почему не отменила встречу?
— Потому что это моя работа. Я научилась разделять личную жизнь и карьеру. Мне пришлось научиться…. Деларош сказал, что твое состояние оставляет желать лучшего и моя помощь будет как раз кстати. Я помогу тебе насколько это будет возможно, но не более. Времена прошли. Мне очень жаль, Винсент.
Наступило гнусное состояние молчания, когда никто не хотел ничего говорить. Мы просто смотрели друг на друга и ждали пока у кого-то сдадут нервы и он продолжит такой необходимый, но в тоже время тяжелый разговор.
— Что случилось на этот раз, Винсент? Ты убил кого-то и теперь за тобой гоняются большие дяди с пистолетами?
— Нет, все намного хуже. Не могу все рассказать, скажу лишь только, что такой ситуации я раньше не знал.
— И что же в ней такое, что смогло смутить тебя и поставить в тупик? Женщины, алкоголь, наркотики, может быть — совесть.
Она язвительно улыбнулась и, встав со своего места, пошла в сторону своего главного стола.
— Тебе видно нравится меня унижать. Особенно в такой момент, когда я, по сути, нахожусь над пропастью и одной ногой шагаю туда.
— Повторяю: ты сам себя загнал туда, как медведь, убегающий от охотника, залазит на дерево, думая что он в безопасности. Ты уже взрослый мальчик и должен понимать это. Что будешь пить?
Последний вопрос ошарашил меня. Она никогда не пила спиртное, хотя прошло столько времени… все могло измениться. Ивет, достала небольшую красивую бутылку, открыв ее, понесла прямо ко мне. Увидав мой странный взгляд, она ответила, что-то в духе «… с кем не бывает» и спокойно налила нам обоим по стакану.
— Скажу честно — я даже немного скучаю по нашему прошлому. Не пойми меня неправильно, я сейчас не собираюсь жаловаться тебе и бросаться к тебе на плечо. Просто моя жизнь стала слегка предсказуемой, но это скорее плюс, чем минус. По крайней мере, теперь мне не надо ломать голову, куда податься и чем заполнить пустоту по убитому мужу.
— Ты говоришь так, будто я был мертв, когда мы жили вместе.
— Отчасти так и было. Ты даже не представляешь, что я пережила за то время, как ты стал пропадать на работе почти целый день. Я даже не хотела заглядывать в наш почтовый ящик, боясь найти там извещение о твоей смерти.
— Ноя ведь всегда возвращался домой….
— Винсент! В тебя стреляли более восьмидесяти раз, девять раз в тебя попадали, восемь раз ранили ножом, три раза ты попадал в аварию, два раза — горел. И после всего этого ты спрашиваешь меня, почему я от тебя ушла. Я просто не могла жить в таком мире, где страх за чью-то жизнь всегда оставался в нашем доме. Это было просто невозможно. Мне нужна была совсем другая жизнь, та в которой я могла быть уверена, как за нас с тобой, так и за будущих детей.
Она продолжала убивать меня словами, давая на самое больное, что было во мне заложено. Это было грустно слушать, ведь она говорила правду, и мне абсолютно нечем было ей ответить. Когда все закончилось, я увидел как она отвернулась и начала вытирать ладонью лицо. Этот разговор разворошил старые раны.
— Я сообщу Деларошу, что беседа была проведена успешно и ты в полном порядке, а теперь, прошу тебя, Винсент, уходи. Ты остался в прошлом, увы.
Это был контрольный выстрел. Словно кто-то врезал мне бейсбольной битой по голове, а затем размазал мои мозги огромным ботинком и плюнул на его остатки. Мне ничего не оставалось как просто встать и выйти — молча и бесчувственно. Не знаю, что она чувствовала в тот момент, но мое состояние только ухудшилось — во мне опять проснулось желание все исправить, но шанс был упущен и я снова остался один. Секретарь все также сидела за своим столом, но увидав меня, подскочила и бросилась провожать до самого выхода. Она что-то говорила, но мое сознание было заполнено другими мыслями, я только кивал ей в ответ, дабы не казаться полным дураком в ее глазах. Не успел я заметить как тут же оказался на улице. Начало светать. Солнце медленно поднималось из-за горизонта, освещая своими огромными лучами этот спящий город. Развернувшись я направился вдоль улицы. У меня не было конкретной цели — все потеряло всякий смысл, даже этот сын Гарро, уже перестал меня интересовать. Легкий ветерок обдувал меня со всех сторон. Он не был сильно холодным, скорее бодрящим, ударяя то в лицо, то по ногам, он словно подталкивал меня вперед, говоря «давай, чего ты еле плетешься». В таком угнетенном состоянии я прошагал около сотни метров, пока не стал замечать как странная черная машина упрямо следовала за мной, а потом и вовсе поравнялась и остановилась. Из открывшегося черного окна, важно повернув голову в мою сторону, начали доноситься слова.
— Мсье Одиссей. Прошло всего несколько часов, а я уже очень соскучилась по вам. Садитесь, подвезу.
