Меж Сциллой и Харибдой - [17]

— Ничего, я привыкла. Где у тебя ванная?

Я молча указал ей путь. Пусть побудет одна, ей, наверное, это необходимо… Прибравшись на скорую руку, я сложил все бутылки, какие смог найти, в один угол, и сам того не ожидая, удивился их количеству. Столько мне раньше приходилось видеть только в магазине на прилавке. Это было страшно и наводило на размышления. Сколько здоровья было оставлено там, на дне и в унитазе, я уже не говорю про деньги. Удивительно, я никогда об этом не думал, но сегодняшняя ситуация заставила сделать это.

Включив маленькую настольную лампу, я пошел переодеваться. Эта одежда мне сегодня уже не нужна, слишком много воспоминаний и крови в ней осталось. В шкафу висело несколько чистых рубашек и одна пара брюк. Скинув старую и одев новую одежку, я снова отправился в гостиную. Девушка сидела там. Она смыла весь макияж, прибрала свои черные волосы в конский хвост и тихо сидела на том самом диване, где сегодня утром, в полупьяном угаре, валялся я сам. Удивительно, но отсутствие косметики только сыграло ей на пользу, она стала более естественной и совсем не вызывала отвращения.

— Ты очень красивый.

— Хм, давно мне этого не говорили, — я слегка занервничал, — точнее говоря — никогда.

Она удивленно раскрыла глаза и посмотрела на меня. Эти чистые, не испещренные красными капиллярами, белки, были просто прекрасны. И хоть во всей гостиной горела только настольная лампа, я прекрасно мог рассмотреть их.

— Но это правда. Ты красивее всех тех, с кем мне доводилось встречаться.

— Столько лет живу, а такого не слышал.

— Может не было кому говорить.

Это был тот разговор, который мне не хотелось заводить. Это было давно и от того, что я начну ворошить прошлое, легче мне не станет.

— Я не хочу говорить об этом. Просто есть вещи, которые мне не хочется вспоминать. Это как застрявшая пуля в голове — пока она там, она не приносит вреда, но стоит предпринять попытку достать ее, и она тут же убьет своего владельца.

Я закурил. Этот вкус, этот запах, проникающий в самые глубокие уголки моих легких, дурманил и кружил меня. Я затягивался снова и снова, пока остатки пепла не упали на пол и не были раздавлены моим ботинком. Это была дурацкая привычка — прекрасно осознавая всю опасность и абсурдность происходящего, я все так же продолжал курить. Эти сигареты, они были как моя жизнь — поначалу мне нравилось то, что я делаю, даже гордился этим. Затем мне стало это надоедать, но остановиться и начать все заново уже не мог. А потом настал момент, когда я ненавидел все то, что я делаю, но настолько привыкнув ко всему этому, останавливать уже просто не было смысла. И вот сейчас, глядя на желтый окурок, я понимал, что и моя жизнь тоже подходит к концу, я чувствовал это. Но мне нужно довершить начатое и смерть это прекрасно знает, иначе я бы уже был мертв и валялся в заброшенном цеху на окраине города.

— Почему ты его убил?

— Потому что он заслужил этого. Есть люди, которые оступаются, наша жизнь такая, что нет идеальных людей. Люди обманывают, воруют, угоняют, убивают, все когда-то совершают что-нибудь из этого списка. Но для того и существует человеческая совесть, чтобы дать человеку понять о неправильности сделанных им действий. Люди каются, просят прощения и делают выводы. А есть отдельный контингент хомо сапиенс, которые плюют на все законы: человеческие, моральные, духовные. Они ставят себя выше всех, но как известно, чем выше взлетаешь, тем больнее падать. Люка был ярким представителем таких людей. Я лишь сделал то, о чем мечтали очень многие в этом городе. Он словно пиявка, высасывал жизнь из него, при этом не принося никакой пользы. Разве тебе не хотелось сделать с ним тоже, что и он с тобой?

Она молчала. Подтянув ноги под себя и обняв их руками, девушка молча смотрела в пол.

— Кстати, как тебя зовут?

— Вивьен.

— У тебя есть какие-нибудь документы. Паспорт, медицинская страховка, хоть что-нибудь?

Она отрицательно покачала головой. Это было очень плохо, они наверняка остались где-нибудь в кабинете Люка, но возвращаться туда мне было уже нельзя. Его тело, скорее всего уже нашли, а за мной отправили людей. Я так думал, но быть уверенным в этом не мог — слишком многим Патрик мешал на этой бренной земле.

— Что теперь будешь делать?

Это был хороший вопрос, учитывая то, что я действительно не знал как поступить дальше. Я бы мог провести так всю оставшуюся ночь, если бы телефонный звонок не перебил мои размышления. Это звонил Деларош. Странно, обычно в такое время он никогда не давал знать о себе.

— Да.

— Винсент, ты где? Мы на старом заброшенном заводе, возле цеха, убили Филиппа.

— Я знаю. Это я вызвал скорую.

Далее последовал сухой рапорт о произошедшем. Я доложил обо всем, но о встрече с Люка и о его смерти решил умолчать, все равно он уже не мог никак помочь нашему делу.

— Почему ты раньше мне не позвонил?

— Я действовал согласно инструкциям и общим правилам, о которых вы прекрасно осведомлены. Вызвал скорую, она вызвала полицию, затем приехали вы, я ничего не нарушал.

— Ладно, приезжай сюда сам, у меня есть кое-какой разговор, касающийся нашей маленькой проблемы.