Меж крутых бережков - [23]
— Да, — подтвердил Александр Иванович. — Вот комсорг пришел приглашать тебя работать в комсомольско-молодежное звено в сад.
Феня молча смотрела на Сашу ясными карими глазами и как бы спрашивала: «Ну, а ты?..»
— Да что тут думать-то? — вмешался в разговор Пантюхин, считая вопрос решенным. — Побыстрей сдавай молодняк и приходи в сад, с правлением согласовано.
Феня заметила по выражению лица Саши, что ему жаль расставаться с ней, вспомнила недавнюю встречу во время ледохода…
— Никуда я не пойду с фермы.
— Но ведь в саду будет легче! — начал было Ваня.
Она неожиданно отрезала:
— Да не пойду я с фермы, и оставь меня, Пантюхин, оставь!
Саша в недоумении посмотрел на Феню: он еще никогда не слышал, чтобы девушка с кем-нибудь так разговаривала.
— Успокойся, Феня, иди и работай. Если не хочешь, никто тебя не пошлет в сад.
Не пошлет… Она и сама бы с охотой вызвалась работать в саду. Разве не любы ей цветущие яблони, разве не звали они ее втайне по ночам шелестом молодых листьев, не снились в предутренних снах? Стоишь будто среди бело-розовых кип, закрыв на минуту-другую глаза. Сад весь пропах сытым ароматом, звенит от пчелиного гуда, как стеклянный… Колдовская сила! Хорошо там, на этом обогретом солнцем косогоре, и работается в таком месте только с песней. Ноги сами пошли бы, повели ее туда, а сердце…. Сердце не пускает, противится, необъяснимо, упорно. Хочет сердце остаться здесь, в этом обжитом, невзрачном уголке, с Сашей… видеться с ним каждый день…
Когда Феня вышла, Саша приблизился к Ване, взял его за пуговицу и проговорил:
— Иди отсюда, парень, пока не поздно, здесь тебе не резерв Главного командования для подбора кадров. Вместо того чтобы самому заниматься, как комсоргу, фермой и готовить для нее молодежь, ты забираешь последних. Не выйдет!
— «Не выйдет!» Хоть ты и партиец, а не понимаешь, что таким, как Феняшка, надо помогать, а она вон и уроки ходит в сад учить…
— Ах, уроки!.. — перебил его Саша. — А твое какое дело?
— Может, она мне нравится… — выдохнул Ваня.
— Нравится? Ну и говори с ней сам, а не пользуйся случаем забирать с фермы девчат. — Саша подошел к двери, открыл ее и, краснея, сказал сердито: — Прошу!
Глава IX
Бывает, километр за километром течет река спокойно — ничто ее не волнует, медленно, неторопливо мелькают небольшие сквозные рощицы, поля. И вдруг где-то на крутом повороте, за холмом, нежданно-негаданно ворвется в ее тихий плеск гремящий по камням бурный поток — и тогда сразу все меняется…
Вот уже с неделю Феня живет вместе с доярками в луговом стане. Три палатки на берегу Оки, чуть поодаль — загон для скота под камышовой крышей.
Привольно! Воздух легкий, чистый — не надышишься, и ждешь чего-то радостного… Может, настроение такое у Фени, оттого что в первый же день, как приехала в луга, нашла она пучок приточной травы, от которой, говорят, людям бывает счастье. Разве догадаешься, что к чему! Доярки тоже повеселели. Кончились недели весенней бескормицы. Травы по лугам сочные, свежие. Фенины телята опять пошли на поправку.
По утрам Феня бегает в ближний лес, ломает черемуху. Ей нравится, когда в палатке веет ароматом леса. Вот и сейчас набрала большую охапку белых пахучих веток — под тяжелыми влажными кистями цветов почти совсем не видно зеленых листьев, утопила лицо в черемухе, улыбнулась.
«Сперва сменю букет у Александра Ивановича, потом у себя». На заре видела она, как заведующий фермой направлялся к дояркам, выгонявшим коров. Значит, наверно, дома его еще нет. Феня легкой, неслышной походкой приблизилась к палатке и уже хотела было войти в нее, как на пороге появился Александр Иванович…
— Ага, наконец-то поймал! Так вот, оказывается, кто мне черемуху таскает!
Феня смутилась и не знала, что сказать. Она ждала, когда он поздоровается, и тогда ей легче будет найти подходящее слово. Но Александр Иванович все временил, смотрел на нее, весело прищурясь. Ему было приятно, что она, такая молодая, весенняя, стоит перед ним и солнечные зайчики играют на ее платье. А какие у нее пушистые ресницы!
Но вот Феня подняла голову, и ее карие глаза встретились с его глазами, и что-то неотступное, настойчивое почувствовала она во взгляде Александра Ивановича, и тревожно и радостно забилось ее сердце.
— Разрешите… я поставлю черемуху.
— Пожалуйста.
Феня прошла в палатку, поставила цветы на стол, хотела было выйти, но путь ей отрезал смеющийся Александр Иванович.
Она опустила глаза.
— Ну, я пойду, мне телят надо поить… — тихо сказала наконец Феня.
Но Саше вдруг захотелось еще побыть с ней хоть немного в это ясное утро. Потому и нашел он предлог:
— На тебя жалуется пастух, что ты какие-то там новшества вводишь, а ему ничего не говоришь…
— И никаких новшеств не ввожу я, — вспыхнула Феня, — а всего лишь навсего не даю ему гонять телят попусту, особенно против ветра, устают они, а потом еще посыпаю солью луга по утрам, когда роса лежит, ну и… — Феня захотела дальше рассказывать, но, посмотрев на Александра Ивановича и увидев, что тот улыбается, смолкла.
— Какая ты сегодня!.. Ну, честное слово, не знаю… — проговорил он.
Феня еще больше смутилась и бросилась бежать, прижимая к груди ветки черемухи. Вот и палатка, в которой она живет вместе с доярками. Феня положила на свою койку черемуху, достала зеркальце и долго рассматривала себя. Ей казалось, что в жизни ее начинается что-то особенное, значительное, праздничное. Забыв про черемуху, напевая какую-то песенку, выскочила она из палатки и скрылась в лугах.
Повести, составляющие эту книгу, связаны единым сюжетом. Они рассказывают о жизни, быте, отношениях людей, строящих порт на Камчатке. Здесь — люди старшего поколения, местные жители, и большая группа молодежи, приехавшей с материка. Все они искренне стремятся принести пользу строительству, но присущие им разные характеры ведут к противоречиям и столкновениям. Последние особенно остро проявляются во взаимоотношениях начальника порта Булатова, человека с властным характером, «хозяина», и молодой коммунистки, инженера-экономиста Галины Певчей, от имени которой ведется повествование.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.
Автор публикуемых ниже воспоминаний в течение пяти лет (1924—1928) работал в детской колонии имени М. Горького в качестве помощника А. С. Макаренко — сначала по сельскому хозяйству, а затем по всей производственной части. Тесно был связан автор записок с А. С. Макаренко и в последующие годы. В «Педагогической поэме» Н. Э. Фере изображен под именем агронома Эдуарда Николаевича Шере. В своих воспоминаниях автор приводит подлинные фамилии колонистов и работников колонии имени М. Горького, указывая в скобках имена, под которыми они известны читателям «Педагогической поэмы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.