Метрополис. Индийская гробница - [8]

Фредер остановился и посмотрел отцу в глаза.

— Если завтра утром, — продолжал он, — тебе сообщат, что этот человек наложил на себя руки, — тебя не потрясет такое известие?

— Нет, Фредер.

Джо Фредерсен подошел к сыну и хотел положить ему на плечи свои руки. Но Фредер уклонился и отступил к двери. Он смотрел на своего отца — самого могущественного человека в Метрополисе с выражением тоски и решимости.

— Я больше не могу следовать за тобой, отец, — сказал он тихо. — Я боюсь, что никогда больше не смогу за тобой следовать.

Джо Фредерсен улыбнулся с меланхолической иронией.

— Ты еще никогда так сильно не походил на свою покойную мать — сказал он.

Фред ер почувствовал, что у него сжимается горло. Не глядя на отца, он повернулся к двери и быстро вышел, словно хотел бежать.

Джо Фредерсен стоял неподвижно на месте. Его узкая голова, слегка склоненная на грудь, казалась теперь особенно благородной и трагической. Наконец, он обернулся, и, подойдя к письменному столу, нажал кнопку звонка.

Спустя несколько мгновений, в комнату тихо вошел Олерт. Этот человек был известен своей беззвучной походкой. Он всегда появлялся с какой-то таинственной, непостижимой быстротой. Он остановился у двери и посмотрел на Джо Фредерсена почти сонными глазами. Тем не менее ему вовсе не хотелось спать. Всякий, кто вблизи посмотрел бы ему в лицо, увидел бы, что весь он одно сосредоточенное внимание. Тем временем Джо Фредерсен смотрел в окно на сверкающий огромный и прекрасный город Метрополис. Наконец, он повернулся к Олерту, и, медленно подойдя к нему, сказал тихо, словно преодолевая внутреннее сопротивление.

— С сегодняшнего дня прошу осведомлять меня о каждом шаге моего сына.

ГЛАВА III

Фредер ходил по лестницам и коридорам Новой Вавилонской башни и искал Эрнста Геймердинга. Судя по походке этого человека, он не мог успеть далеко уйти.

Действительно, Фредер нашел его перед огромным окном 84-го этажа башни, из которого можно было видеть колоссальный город, освещённый миллионами огней. Он смотрел на Метрополис и думал, что стоит только открыть окно и броситься вниз как через две минуты превосходно обученные члены санитарной полиции подберут его искалеченный труп, на месте которого останется только влажное пятно на асфальте.

— Да, — сказал Геймердинг, обращаясь к самому себе.

Его рука уже потянулась к задвижке, как вдруг он услышал, как его кто-то позвал.

Он оглянулся и увидел перед собой сына Джо Фредерсена.

— Что вы хотите сделать, Геймердинг? — спросил Фредер с бесконечной мягкостью в голосе.

Эрнст Геймердинг горько улыбнулся и пожал плечами.

— Ничего особенного, господин Фредер, — тихо ответил он, — что я могу сделать? Ничего.

И вдруг, прямо посмотрев Фредеру в глаза, он добавил:

— Знаете ли вы, господин Фредер, что значит быть уволенным вашим отцом Джо Фредерсеном.

Фредер молчал.

— Это значит, — продолжал Геймердинг, — быть уничтоженным… Это значит, лишиться всех перспектив…

— Отчего, Геймердинг? — спросил Фредер с выражением испуга и в голосе, и на лице.

— Оттого, что Джо Фредерсен — первый человек на свете… Оттого, что он для своих сотрудников — центр вселенной… От него нельзя уйти: тот, кто лишается его руководства, обращается в ничто… Но вы этого не можете понять, господин Фредер… Вы не знаете своего отца.

Фредер молча смотрел в окно. Но он видел перед собой не бесчисленные огни вечернего Метрополиса. а трогательное лицо просящей девушки. Он глубоко вздохнул и сказал:

— Приходите ко мне, Геймердинг.

Уволенный секретарь посмотрел на него безумными глазами и почти со стоном переспросил:

— Я?..

— Да, Геймердинг, — подтвердил Фредер, в голосе которого слышалась доброта и сострадание. — Приходите ко мне, Геймердинг.

Их глаза встретились. И в го время, как взгляд одного постепенно омрачался скорбью, во взгляде другого снова начинала расцветать надежда.

— Да, — воскликнул, наконец, Геймердинг с каким-то странным восторженным воодушевлением. — Да…

Фредер улыбнулся, как человек, которому сделали подарок.

— Где вы живете Геймердинг?

— Улица Девяносто, дом № 7, сед мой этаж.

— Идите домой и ждите меня, Геймердинг. Может быть, я сам приду к вам, может быть, я пришлю за вами. Но я не хочу, чтобы кто-нибудь, кого я знаю, и кому я, может быть помешал, провел бессонную ночь.

— Что могу я сделать для вас? — спросил его собеседник.

Фредер улыбнулся и покачал головой.

— Ничего. Идите домой. Ждите. До свидания.

— До свиданья, — ответил Геймердинг и повернулся, чтобы уйти.

Фредер смотрел ему вслед. Геймердинг остановился, оглянулся и поклонился сыну Джо Фредерсена с выражением глубокой серьезности и преданности.

На губах Фредера потухла улыбка.

* * *

Он спускался. Он проходил лестницу за лестницей. Они вели в подземную часть «Новой Вавилонской Башни». Чем ниже он спускался, тем горячее становился воздух в коридорах, которые делались все ниже, все теснее.

Внизу под башней стояли машины, откуда все мощное здание черпало необходимую для своего потребления энергию.

Лестницы и ходы были пусты. Все, кто спешил — а в Новой Вавилонской башне спешили все — пользовались бесчисленными лифтами, которые непрерывно прорезывали здание снизу до купола. Никого не встретил сын Джо Фредерсена на своем пути.