Метр Адам из Калабрии - [24]

Сначала разбойников ошеломило то, что церковь оказалась так ярко освещена; но, поразмыслив, они решили, что подобная иллюминация лишь облегчит предстоящий дележ, и, понятия не имея о тех способах, при помощи которых Провидение карает виновных и обращает грешников, обрадовались этому неожиданному обстоятельству. Кое-кто из них, менее очерствевший душой, чем прочие, попытался пояснить остальным членам банды, что подобного рода занятие перед лицом покойника является верхом богохульства; но их, более разумных, единодушно подняли на смех, причем из противоречия, столь характерного для людей грубого душевного склада; громче всех кричали как раз те, кто опасался, что их товарищи заметят царящую в их душах природную неуверенность в себе.

Затем, благодаря сохранившимся остаткам повиновения распоряжениям того из них, кто исполнял обязанности главаря, шум постепенно стал стихать, все расселись в круг, и начался дележ. Начали с монет большего достоинства, затем перешли к средним, а под конец занялись мелочью; но когда расчеты были окончены, осталось три сольдо.

Такую сумму между пятнадцатью разбойниками разделить было трудновато, особенно потому, что это происходило в стране, где еще не была введена десятичная система мер. И тогда решили, что эти три сольдо, не поддающиеся разделу, будут каким-нибудь способом разыграны. Каждый предлагал свой собственный метод: одни советовали сыграть в «орел или решку», другие — в «чет-нечет»; ни один из этих двух вариантов не получил всеобщего одобрения: те, кто сделал эти предложения, настаивали на своем, те, кто их отвергал, упорствовали в своем отказе; разногласия грозили перерасти в ссору, грубые оскорбления явно предвещали безжалостную схватку; но тут возвысил голос тот, кто исполнял обязанности главаря, и заявил, что нашел способ, который удовлетворит всех и одновременно представит собой приятнейшее развлечение для всей их компании. Это вдвойне заманчивое обещание утихомирило страсти, и все смолкли, чтобы выслушать предложение. Выдумка была, действительно, более чем оригинальна: она заключалась в том, что гроб устанавливается таким образом, чтобы превратить покойника в мишень; каждый стреляет в цель один раз из карабина, и тот, кому удастся попасть в самую середину лба, получает три сольдо. Исполняющий обязанности главаря не ошибся: его предложение пришлось по вкусу всем без исключения, что и было подтверждено всеобщими рукоплесканиями.

Все бандиты приняли участие в приготовлениях, необходимых для создания тира нового образца: один рассчитывал расстояние, другой готовил карабин, кто-то отмеривал порох, а кто-то отсчитывал пули. Затем, как только эти приготовления были закончены, все вместе окружили гроб, чтобы затем поднять его, как было оговорено; однако стоило лишь этим нечестивцам прикоснуться руками к гробу, как метр Адам, осознав, что нельзя терять ни минуты, если он не хочет, чтобы его расстреляли, встал в гробу во весь рост и закричал оглушительным голосом:

— Душа чистилища!

Услышав этот крик и увидев это привидение, бандиты бросились вон из церкви, оставив на плитах клироса не только спорные три сольдо, но и пятнадцать долей, которые еще никто не имел времени забрать и которые в сумме составляли семь тысяч пятьсот тридцать франков.

Некоторое время метр Адам простоял с распростертыми руками и разинутым ртом, изумляясь произведенному им эффекту. Потом он ловко выпрыгнул из гроба, полагая, что и для него настала минута умчаться на волю; тем не менее он был человеком достаточно рассудительным, чтобы бросить на произвол судьбы добро, ниспосланное ему самим Господом; припомнив одно из любимых изречений фра Бракалоне, гласившее, что, если один вор заберет себе то, что украдено другим вором, дьяволу остается только рассмеяться, он решил дать возможность дьяволу посмеяться от всей души и забрать себе одному то, что украли пятнадцать воров. После этого он взял кусок материи, служивший ему саваном, расстелил его на полу и мигом сгреб туда все пятнадцать долей. Собрав все до последнего, он с алчностью нищеты стал разглядывать кучу золота, серебра и мелкой разменной монеты, как вдруг почувствовал, что кто-то похлопывает его по плечу и одновременно произносит на ухо слова, столь же ужасные, сколь и неожиданные:

— Разделим, кум, на двоих!

Метр Адам тотчас же обернулся и увидел кума Маттео: тот стоял у него за спиной со скрещенными руками и насмешливо его разглядывал. Выбора не было — оставалось либо потерять все, либо поделить всю эту сумму, тем самым обеспечив молчание и купив сообщника. Метр Адам не колебался ни минуты и, проявив уже известную читателю быстроту и решимость, предложил Маттео сесть перед ним и расстелить платок. В результате раздела у каждого из них оказалось по три тысячи семьсот шестьдесят пять франков.

Оставались еще три сольдо, послужившие причиной спора среди грабителей. Метр Адам посмотрел на них и рассмеялся.

— Вот это те самые три сольдо, — сказал кум Маттео, протягивая к ним руки, — которые я тебе ссудил; отдай их мне.

— Еще чего! — не согласился метр Адам, забирая их себе. — Чудеса, да и только! Я тебе подарил три тысячи семьсот шестьдесят пять франков, а ты требуешь у меня еще какие-то три сольдо!