Метод римской комнаты - [9]

— Гашеная известь? — отозвался Жарков. — На пятне могли остаться отпечатки обуви. Не заметили?

Ардов непроизвольно сделал несколько судорожных вдохов и оказался опять над трупом перед витриной шляпного салона.

— Да, вы правы. На пятне виднелся след…

— Мужской или женский?

— Скорее мужской.

Ардов перевел взгляд на ноги столпившихся у трупа прохожих.

— Как же я сразу не увидел! — воскликнул он.

— Что? Что вы заметили?

Жаркова совершенно не смутило, что Ардов сидел на корточках в центре прозекторской, — он был полностью поглощен следственным экспериментом.

— Испачканные мелом ботинки были на одном из прохожих!

— А лицо? — едва не закричал Жарков. — Лицо разглядели?

Ардов встал и посмотрел куда-то за спину Жаркову. Тот невольно обернулся.

— Мешает городовой…

Жарков поспешно отступил, Ардов сделал шаг в сторону, желая что-то разглядеть за невидимой преградой.

— Он отвернулся. Отвернулся и ушел.

Жарков досадливо крякнул.

— Скажите хотя бы, как он был одет?

— Черный сюртук и котелок.

— Жаль, что не разглядели лица. С такими способностями могли бы составить сигналетический портрет преступника по методу Альфонса Бертильона.

Жарков указал на центральный портрет в композиции на стене. Ардов достал из жилетного кармана камею — изящную овальную брошку с вырезанным женским барельефом.

— И вот еще. Лежала рядом с трупом.

Хозяин прозекторской повертел украшение в руках.

— След мужской, камея — женская. Думаете, преступная парочка? Отдает водевилем, не находите?

Помолчав, он решительно протянул Ардову руку:

— Жарков Петр Палыч, никому не нужный здесь эксперт-криминалист…

Вместо рукопожатия Ардов резко отпрыгнул в сторону. Это выглядело странно. Жарков так и остался стоять с протянутой рукой.

— Простите. Лошадь… — смущенно пробормотал молодой человек.

— А-а-а, понимаю, — кивнул Жарков, словно ответ нисколько его не удивил — так обычно ведут себя с сумасшедшими. — Какой масти?

— Гнедая. Звезда с узкой проточиной, белые отметины на ногах по венчику. Правая передняя — в полбабки. Сорочий глаз.

Дав описание животного, Илья Алексеевич наконец пожал протянутую руку.

— Ардов Илья Алексеевич.

Жаркова осенила мысль:

— Погодите… Вы описывали лошадь, которую…

— Которую остановил городовой, — кивнул Ардов. — Извозчик был пьян, и если бы я не посторонился, был бы сбит вне всяких сомнений.

Жарков завороженно смотрел на молодого человека. Тот, кашлянув, направился к двери.

— Вы слыхали о Симониде? — остановил его криминалист.

— Я не люблю поэзию… Образы чаще всего нелепы…

— Он не только парфении писал.

Жарков подошел к Ардову и деликатно увлек его обратно к стене с портретами.

— Как-то Симонид был участником застолья, но ушел раньше. А в зале тем временем обвалился потолок, и все погибли. Для опознания пригласили Симонида, и вообразите — он точно указал имена обезображенных тел. Знаете как? Симонид в точности воспроизвел в памяти расположение гостей во время застолья! Этот способ называют «метод римской комнаты».

Жарков взял молодого человека за плечи и отвернул от стены.

— Не припомните, на каком месте висит портрет Хуана Вучетича?

Сделав невольный резкий вдох, Ардов пошевелил губами и произнес:

— Третий ряд пятое место.

— А Ганса Гросса? Лицо полноватое, прямоугольное, облысение седьмой стадии, нос картошкой, большие уши, седые моржовые усы, борода «островок».

Подумав, Жарков не удержался и добавил:

— Именно он предложил называть науку о раскрытии преступлений «криминалистикой».

— Второй ряд, третий справа.

Жарков удовлетворенно крякнул.

— Альфонс Бертильон?

Ардов прищурился, словно пытался прочесть мелкие подписи под портретами, хотя его взгляд был устремлен на пустую стену. Жарков опять дал описание:

— Лицо треугольное, волосы густые короткие, высокий лоб, нос прямой с горбинкой, уши прилегающие, борода «утиный хвост» с проседью.

— Вероятно, это ваш любимый криминалист? — улыбнулся Ардов. — Вы отвели ему самое почетное место.

Жарков кивнул:

— Создатель метода идентификации преступника по его антропометрическим данным.

— Первый ряд, третье место.

— Феноменально, Илья Алексеевич! Просто феноменально. У вас редкое свойство памяти — она ничего не теряет! Уверен, вы сможете достичь успехов в сыскном деле… Если, конечно, не будете пренебрегать основами криминалистики.

Про уникальные свойства своей памяти Ардов знал с детства. Правда, до семи лет он не подозревал, что в этом есть что-то исключительное, и был уверен, что другие воспринимают мир также. Способности его обнаружились случайно, когда он поправил отца, взявшегося под впечатлением от встречи с настоятелем Андреевского собора отцом Иоанном вычитать Великим постом всю псалтырь и однажды перескочившего через строчку. Илья возился рядом и во время чтения шестнадцатой кафизмы просто произнес вслух пропущенное:

— …утверждены в век века, сотворены во истине и правоте…

Сперва отец не обратил внимания и хотел было продолжить. Но вдруг остановился и обернулся к сыну:

— Что?

Илюша поднял взгляд и договорил окончание строки:

— …избавление посла людем Своим…

Отец сверился с текстом и осторожно поинтересовался:

— Ты что же, знаешь псалтырь?

В ходе дальнейшего расследования выяснилось, что за полтора года до этого, когда хоронили маменьку, Илья слышал слова священной книги в церкви, где перед погребением всю ночь читал над гробом псалтырь приглашенный монашек. Отец попросил Илюшу продолжить чтение, и тот без видимого усилия принялся произносить услышанный однажды текст. Какого-то практического применения этим способностям найти не удалось, если не считать «фокус», который отец любил разыгрывать перед редкими гостями, приглашая Илью воспроизвести по памяти длиннющий числовой ряд, написанный и оглашенный кем-то из присутствующих. Да еще однажды, уже после смерти отца, когда управляющий банка поинтересовался, знает ли Илья цифры номерного счета и сейфовый код, в котором оказались ценные бумаги, позволившие Илье не думать о хлебе насущном, оставшись в 18 лет сиротой. Эти цифры отец попросил запомнить незадолго до убийства.