Метод римской комнаты - [11]

В поисках лучшего решения доктор Лунц взялся за разработку пилюлек с разными вкусами, для чего пригласил знаменитого ученого, профессора химического института в Цюрихе Альфреда Вернера. Были выделены три основных вкуса — кислота, горечь и соль, которым следовало найти уравновешивание. В результате многочисленных экспериментов Ардов стал-таки обладателем маленьких стеклянных колбочек, которые он каждый вечер наполнял крупинками из трех разных коробочек. Колбочки нашли свое место в специальной кожаной наручи под манжетой. Ардову пришлось потратить время на тренировки, чтобы научиться извлекать их без привлечения внимания, и теперь он делал это почти филигранно. Правда, пилюльки срабатывали не всегда, но все-таки это было лучше, чем ничего.

— Чушь собачья! — Костоглот выдохнул очередной сноп искр, и Ардов невольно смахнул с рукава невидимые угольки, отчего пришел в еще большее смущение. — С этим вы явились? Выяснить, не крал ли я булавок? Да я такими булавками могу путь отсюда до вашего участка выложить. В три слоя!

— И одной из булавок убили человека, — наконец закончил мысль Илья Алексеевич. — Там же, рядом с салоном мадам Дефонтель.

Костоглот умерил раздражение и задумался. Привычным жестом он открыл лежавшую на столе изящную серебряную табакерку, набрал в щепотку табачной пыли и поочередно поднес к каждой ноздре, шумно вдыхая. Ардов быстрым движением извлек из манжеты колбочку, уронил в ладонь беленькую горошинку и метким броском отправил ее в рот. Дважды чихнув, Костоглот утробно прорычал и впал в задумчивое состояние, воспользовавшись которым сыскной агент слегка отклонился назад и попытался заглянуть под стол, где скрывались ноги коммерсанта.

— Кого же убили? — наконец вернулся к разговору Костоглот.

— Мармонтова-Пекарского Виктора Иудовича. Биржевого маклера. Вы были знакомы?

Илья Алексеевич рассосал пилюльку, и ему, кажется, слегка полегчало.

— Ну так, встречался пару раз, — неопределенно повел плечами Костоглот. — В бильярдном клубе.

— Играете в бильярд? — Ардов оживился, делая вид, что сам увлекается игрой. В учебниках по криминалистике следователям рекомендовали располагать к себе собеседника, находя общие интересы.

— Ну так… — опять пожал плечами Костоглот. — Иногда заглядываю в «Марсель» раскатать партейку-другую…

Костоглот замолчал, а Ардов силился припомнить что-нибудь об игре, от которой был чрезвычайно далек. Наконец в памяти всплыли страницы «Нивы» за номером 43.

— Вы слыхали, в Мюнхене изобрели бильярд с зеркалами? По бортам стола под известным углом ставят шесть зеркал, благодаря чему игрок сразу может знать, каким манером и на сколько ладов можно пустить шар. Говорят, изобретение пользуется большим спросом у новичков.

Костоглот с сомнением взглянул на молодого человека.

— Дурь порядочная.

— Отчего же?

— У них там, в этом Мюнхене, что же, шары за борт не вылетают? Это ж сколько они стекла переколотят, прежде чем шалявый[7] мазом заделается?.. — Спохватившись, Костоглот поправился: — Я хотел сказать, прежде чем новичок мастером станет.

От смущения Ардов не заметил, что Костоглот перешел было на воровской жаргон.

— Да, пожалуй, вы правы… — поторопился согласиться следователь. — Как думаете, у Мармонтова были враги, завистники? — решил он перейти к делу, бросив попытки разглагольствовать о неведомой игре.

— У кого их нет? — справедливо заметил Костоглот. — Человечья порода — товар порченый.

— А вы сами? У вас были основания недолюбливать Мармонтова?

— Сказать по правде, натуры он был гадливой… На обмане капитал нажил.

Костоглот опять задумался, словно что-то припоминая. Очнувшись, он вернул себе грубоватую манеру.

— Вы что же, думаете, это я его булавкой ткнул?

— Что вы, это было бы слишком очевидно. Мол, кто был в салоне, тот и виновен. — Ардов неловко хохотнул и тут же сник, поскольку Костоглот никак не оценил его попытку иронического к себе отношения. — Для кого изволили заказать шляпку, если не секрет? Вероятно, для супруги?

— Я холост, — коротко ответил магнат.

Илья Алексеевич окончательно растерялся и, набравши воздуху, выпалил:

— А у вас есть алиби?

— Какое еще алиби? — едва не с угрозой спросил коммерсант.

— Где вы были сегодня в полдень?

— Здесь, в конторе. После салона сразу сюда и прибыл. Двадцать пять душ служащих могут это подтвердить. — Костоглот буравил Ардова нехорошим взглядом. — Егорка! — вдруг гаркнул он что есть мочи, и Илья Алексеевич подпрыгнул на стуле от неожиданности. Его обдало огненной волной с запахом горелого пера.

Дверь скрипнула, и в проеме появилась голова секретаря, расчесанная на прямой пробор.

— Слушаю, Касьян Демьяныч!

У Ардова сложилось впечатление, что помощник все это время стоял за дверью и только и ждал, чтобы откликнуться на призыв.

— Господин полицейский желают знать, где я был сегодня в полдень.

— Об этот час Касьян Демьяныч изволили пребывать в конторе, в которую прибыли без четверти десять, о чем имеется соответствующая запись в реестре приходов, — с готовностью доложил помощник.

— Ступай.

Дверь тут же затворилась. Костоглот вышел из-за стола, давая понять, что разговор окончен.

— Еще вопросы есть?