Метод римской комнаты - [8]

Ардов послушно убрал руки. Потом извлек из кармана лупу и принялся рассматривать навершие булавки, вполне подходившее под описание, данное мадам Дефонтель. Рядом появлялись предметы, извлеченные Жарковым: часы с цепочкой, пенсне в золотой оправе, портмоне, миниатюрный ключик с костяным брелоком в виде кабанчика, номерной жетон «Биржевой маклер» с инициалами «В.И.М.-П.», серебряная расчесочка…

— Знаете, что такое отпечатки? По методу Хуана Вучетича?

Сполоснув кисти под рукомойником, Жарков приблизился к стене, на которой были расположены два десятка портретов выдающихся криминалистов, любовно заправленные в разнообразные рамки.

— Величайший аргентинский антрополог, создатель уникального регистра иконофалангометрии! — с чувством проговорил криминалист и ткнул в один из портретов.

— Да, — отозвался Ардов. — Я читал год назад в «Цюрхер Цайтунге» заметку о деле Франциски Рохас. Она обвинила любовника в убийстве своих детей.

Жарков резко развернулся. Глаза его горели.

— Совершенно верно! Франциска Рохас из Буэнос-Айреса! Мерзавка исполнила целый спектакль, желая убедить присяжных в своей невиновности. Однако обнаруженные Вучетичем кровавые отпечатки дали неопровержимое доказательство, что это именно она — эта самая Рохас! — собственноручно зарезала несчастных крошек! Вы помните, как Вучетич решил дело?

— В заметке утверждалось, что расположение папиллярных линий на пальцах каждого человека уникально.

— Вот именно! Уникально! Вот именно!

Жарков почти с любовью смотрел на Ардова.

— Поверить не могу, что вы читали…

Он на мгновение задумался, словно решая, стоит ли раскрыть Ардову нечто важное. Решившись, Жарков продолжил:

— Два года назад я осматривал ювелирный магазин, который ограбили ночью. Никаких следов! Как позже выяснилось, преступник действовал при свече и в перчатках. Но! Мне удалось обнаружить маленькую каплю застывшего парафина. Вот такую! А на ней — крохотный отпечаток кожи! Чтобы зажечь свечу, преступник вынужден был снять перчатку, иначе не мог достать спичку. В этот момент капля парафина и упала на обнаженную руку. Крохотный отпечаток! Но мне этого было достаточно!

Как заправский фокусник, Жарков эффектно сорвал ткань, укрывавшую некий предмет на столе. Это оказался микроскоп.

— При шестикратном увеличении я обнаружил на поверхности парафина отпечатки пор. Это были устья потовых желез преступника! Когда был задержан подозреваемый и ему не могли предъявить ни одной улики, мне достаточно было снять отпечатки пальцев и сличить с рисунком на капле парафина. Вот так-то, мой юный друг.

Жарков вдруг осекся, зачем-то схватил с полки увесистый том «Руководства для судебных следователей, чинов жандармерии и полиции» и принялся листать.

— Правда, присяжные все равно оправдали воришку… — спустя время пробормотал он с горечью. — Они просто не поверили, что по парафиновому отпечатку можно идентифицировать человека.

Захлопнув книгу, Жарков постучал пальцем по обложке.

— Вы знакомы с «Руководством» Ганса Гросса?

— Нет. Но в университете я прочел руководства фон Ягеманна, Рихтера и Циммермана.

— Что ж… Неплохо… Весьма неплохо… А русских?

— Квачевского, Владимирова, Трегубова.

— Неплохо, неплохо… Чувствую, из вас может выйти толк… Тут ведь никому невозможно вдолбить, что внимательный осмотр места происшествия — наиглавнейший этап в расследовании! Наиглавнейший! Ничего нельзя упускать! Вы помните, кто был осужден по делу об убийстве старика Карамазова?

— Вы имеете в виду роман Достоевского? — с некоторым удивлением уточнил Ардов.

— Да, да, именно его. Там, где Федору Павловичу проломили голову.

— По этому делу виновным был признан его сын Митя.

— Вот именно! Митя. Вот именно! — Жарков опять начинал закипать — как видно, столь резкие перепады были привычны для его натуры. — Уверяю вас, если бы следователь произвел тщательный осмотр места преступления, Митя был бы оправдан!

Не дождавшись обычного в этом месте возгласа «Не может быть!», Жарков тем не менее продолжил:

— Напомните, как Митя подходил к дому жертвы.

— Через сад.

— Вот именно! Перепрыгнул через забор. Что должно было остаться на его сапогах?

— Садовая грязь?

— Совершенно верно! Земля! Но если бы следователь взял на себя труд внимательно осмотреть дом старика, то никаких частиц почвы на месте преступления он бы не обнаружил! Их там попросту не было!

Жарков сделал паузу в ожидании реакции собеседника, но ее опять не последовало.

— Какой из этого следует вывод? — осведомился он.

Ардов молчал.

— Как минимум о невиновности Мити! — воскликнул Жарков. — Ведь очевидно же, что через калитку прошел кто-то другой.

Было заметно, что расследование, проведенное в романе c нарушением всех мыслимых процедур, давно и сильно волнует криминалиста. Словно осознав, что возбудился сверхдопустимой меры, Жарков усилием воли взял себя в руки.

— Видите, как важны детали, — резюмировал он, желая придать этому отступлению какой-то практический смысл. — Вот вы. Вы помните, как обнаружили тело?

Ардов, отвлекшись от своих мыслей, взглянул на Жаркова, потом прикрыл глаза.

— Я вышел из шляпного салона мадам Дефонтель… — медленно проговорил он. — Тело упало на пятно известки.