Метка тьмы - [117]

— Укройте меня, — прошептала я, — и я помогу вам.

Тени окутали меня как невидимый плащ, ограждая от ошеломленных глаз искалеченной женщины, которая, как будто парила в дверном проеме. Она висела в трех футах от уровня земли, но хотя я не могла видеть их, я знала, кто ее нес. Я дождалась, пока ее тело не проплыло вниз по лестнице, невесомое в невидимых руках Томаса, и вздрогнула, стоило озадаченному голосу прошептать вопрос в мое ухо.

— Можно, на английском, — произнесла я раздраженно. В теле этой женщины я могла понимать французский язык, если бы потрудилась сконцентрироваться, но это требовало усилий, а я нуждалась в своей силе для других целей. Постепенно Пирр начал проявляться передо мной. Он даже близко не был также прозрачен как и раньше, но я не испытывала желания жаловаться.

— Как вышло так, что вы можете ощутить нас, мадам?

Я поняла, что он видит женщину, которой я завладела, а не меня непосредственно.

— Это — длинная история, и у нас нет на нее времени. Существенно только то, что мы хотим мести, и я, кажется, знаю способ, как ее осуществить.

Несколько минут спустя, я вместе со своей призрачной армией спускалась на самый нижний уровень темницы. Я думала, что уже видела все самое худшее, что может предложить Каркассон, но заблуждалась. По сравнению с этими камерами верхние уровни начали казаться мне почти привлекательными, по крайней мере, для меня. Они, скорее всего, показались бы пустынными большинству людей: обычные старые, влажные каменные комнаты намного ниже уровня воды, которые использовались в качестве погребов. Но для меня покрытые мхом стены и скользкие полы изобиловали призрачными следами, когда-то оставленными сильными призраками, которые часто посещали это место в течение большего количества столетий, чем я могла бы назвать.

Я попыталась уплотнить свои щиты, так как не могла поднять их полностью, чтобы не оказаться отрезанной от своих союзников. В результате впечатления от бесплотных жизненных отрезков, смертельной агонии и пережитых мучений обступили меня со всех сторон. Я видела, как римские солдаты били хлыстами мальчика, ударив ровно столько раз, сколько ему было назначено, несмотря на то, что тот был уже мертв. Прямо позади них молодая женщина на сносях умоляла угрожающего ей средневекового охотника на ведьм сохранить жизнь ей и ее нерожденному ребенку. Я еще больше уплотнила свои щиты, чтобы не пропустить еще более ужасные отблески кошмаров, но все же часть из них то там, то тут проникала внутрь. Всюду куда бы я ни бросила взгляд, в длинных, скрещивающихся, пылающих линиях прослеживались призрачные следы. Они покрывали полы и стены, создавая образы прямо в воздухе, столь плотные, что прохождение сквозь них было подобно пересечению тошнотворного зеленоватого тумана. Они освещали самые нижние урони темницы почти до основания, поэтому я оставила факел, который вытащила из канделябра наверху. В нем просто не было необходимости.

Самое худшее было припасено напоследок. Я проследовала за своими проводниками по крошечной потайной комнате. Рыдания достигли моего слуха прежде, чем я открыла дверь. Они резко оборвались при моем приближении, и тяжелый засов выскочил из моей руки. Дверь распахнулась наотмашь, и я столкнулась с Луи-Сезаром, приведенным в замешательство моим появлением. На секунду мне показалось, что с ним произошло что-то ужасное. Его одежда была распахнута до пояса, и рядом с тяжелой вишневой парчой мерцал более темный цвет. Укусы на его шее и груди сильно кровоточили, а лицо было пепельным. Стоило ему узнать меня, как он пошатнулся, и я едва успела подхватить его прежде, чем он свалился на пол.

Я бросила взгляд ему за спину и увидела там фигуру, стоящую на коленях в темном балахоне, в котором спустя мгновенье я могла распознать закрытый плащ. Существо медленно подняло свою голову, и я увидела то, что, показалось мне бородатым скелетом. Кожа цвета заплесневелого швейцарского сыра покрывала тонкие кости его лица, и только сверкающие янтарем глаза хоть как-то оживляли его. Я взяла на себя смелость предположить.

— Раду?

Костистая рука откинула капюшон назад. Я смотрел на существо, которое когда-то было прозвано «Прекрасным» и чувствовала позывы к рвоте. Им прекрасно удавалось сохранять контроль над ним, но для этого они не использовали ограничительных средств. Им не было в этом необходимости после того, как они заморили его голодом почти до смерти. Я не слышала, чтобы лишение крови могло убить вампира, но существо, сжавшееся напротив меня, не выглядело живым. Я никогда не видела ничего подобного.

— К-х-м, мы здесь, чтобы помочь вам. Мирча сказал вам об этом? — Скрючившееся в углу существо не отвечало. Я надеялась, что Мирча был прав, говоря о том, что Раду сохранил ясность ума, но мне это начинало казаться сомнительным. — Нам, х-м, вероятно нужно уходить отсюда. Вы можете идти?

— Он не может идти, dulcea ţă, - ответил Мирча печальным, невыразительным голосом. Он сидел на полу около двери, и его голова со шлепком откинулась назад, словно у него больше не было сил держать ее прямо. — Я отдал ему всю кровь, которую мог, не рискуя жизнью этого тела, но этого недостаточно. Он голодал в течение многих лет, сохраняя сознание только благодаря случайно пойманным крысам. Его посещают раз в несколько недель, и то только за тем, чтобы мучить его.