Метка тьмы - [105]

— Кэсси, где, — он прервался, чтобы облизать свои губы, — где ты научились делать это?

Я засмеялась. Была такая возможность.

— Ты не поверишь мне, если я скажу. — Я толкнула его в плечо. — Ляг.

Он без возражений перевернулся, и я последовала за ним, продолжая удерживать его плоть, но осторожно, так, чтобы не причинить боли, помня, насколько она чувствительна. Я испытывала истинный восторг от члена Мирчи, исследуя его рукой, как до того его язык изучал меня. Я видела много обнаженных мужчин, но впервые мне представился шанс прикасаться к одному из них без ограничений, и факт того, что им был именно Мирча, заставлял взлетать мое кровяное давление до небес.

Открыв для себя, что кожа на мошонке была мягче всего, и я нежно водила по ней пальцами, пока он не застонал и не забился подо мной. Мне понравилось делать это с ним, наблюдая насколько уязвимым он становится при этом. Его обычно безупречно уложенные волосы, спутались и, вспотев, прилипли к голове. Мне было интересно заставить его развести свои ноги еще шире, открываясь полностью для моих действий. Его беззащитность была опьяняющей, и делала меня смелой. Мой репертуар определенно не был обширным, но у меня была хорошая память, и француженка собиралась попробовать кое-что на Луи-Сезаре, что показалось мне любопытным.

Я сползла между ног Мирчи, гладя руками упругие мускулы. Он потянулся ко мне, но я отодвинула его руки.

— Прекрати!

Он упал назад, но удивление в его глазах сказало мне, что он не привык к тому, чтобы им командовали. Я снова завладела его членом, поскольку тот так соблазнительно качался передо мной. При моем прикосновении он снова закрыл свои глаза, пытаясь скрыть чувствительное, ранимое выражение на своем лице. Я медленно поглаживала его, не понимая, что так мучает его, так как уже знала, что не причиняю ему боли.

— Кэсси… — Его голос сорвался, поскольку я заставила его замолчать. Пододвинувшись к нему поближе, я медленно и тщательно, начала облизывать его напряженный член. Он был приятным вкус: немного соленым с ароматом дымка в основе. Мне понравился его запах, который здесь был более ярко выраженным и немного мускусным. Комбинация сенсорного восприятия опьяняла. У меня не было никакого опыта в этом, но я решила начать с головки и двигаться дальше вниз. Мне это казалось отличным планом, но стоило моему языку коснуться его, как Мирча сильно дернулся, заставив меня выпустить его из руки.

— Кэсси, прекрати! Я не смогу сдержаться, если ты…

— Прошу, помолчи, — сказала я ему раздраженно. Мне нужно было сосредоточиться, а помочь этому могло, только если он будет вести себя сдержаннее и замолчит. Я прямо сказала ему об этом, наблюдая, как на его лице появляется удивление.

— Я был уверен, что ты не делала этого прежде, — произнес он, упираясь на свои локти.

Я одарила его предупреждающим взглядом.

— Не делала. Так, что если ты не будешь сохранять хладнокровие, не обвиняй потом меня, что я причинила тебе боль.

Мирча откинулся назад на кровать и закрыл рукой лицо. Мужчина бормотал что-то на румынском, но я не обращала на это внимания. Он знал, что я не говорю на нем, и в праве обидеться. И если бы я так не наслаждалась его телом, то, возможно, предъявила бы ему это. Поэтому я вернулась к своему захватывающему исследованию того, что может заставить его застонать. На этот раз, когда я проводила своими губами и языком вдоль него, Мирча вел себя намного тише, за исключением небольшой дрожи, которую он, возможно, был не в силах сдержать. Я поняла, что больше всего мне нравится облизывать его головку, хотя вкус там было немного горьковатый. Но это стоило того, чтобы увидеть, как он изо всех сил пытается не шелохнуться или выкрикнуть под влиянием моих прикосновений, и его руки комкают простыни в кулаках по бокам. Я решила, что обязательно увижу, как великий Мирча полностью потеряет контроль.

Стараясь еще больше его вобрать себе в рот, я случайно задела кожу своими зубами и с удивлением услышала вырвавшийся у него пораженный крик. Убедившись, что это был возглас одобрения, я начала чередовать нажимы с облизыванием, и вскоре он начал постанывать, явно не сознавая, что делает это. Спустя несколько минут, я отыскала его истинную слабость, когда продвинувшись вниз, облизала пушистую кожу на его мошонке. Он, должно быть, был еще более чувствителен там, или возможно нажимы сработали чуть позже. Прежде, чем я смогла понять хоть что-то, Мирча схватил мои бедра и расположил меня над собой так, что его эрекция снова упиралась в мой вход. Это было настолько непередаваемо прекрасным ощущением, настолько правильным, что я почти позволила нашим телам слиться. Но какая-то часть моего мозга напомнила мне о цене, и я отшатнулась.

Дернувшись слишком резко, я закончила тем, что неловко свалилась с кровати. Спустя секунду, раскрасневшееся лицо Мирчи выглянувшее с края матраца, в замешательстве уставилось на меня, растянувшуюся на коврике. Я схватилась за свой халат, и его глаза потемнели.

— Я лично раскромсаю этот ужасный предмет одежды, чтобы он никогда больше не скрывал твою красоту снова. — Его голос при этом был хриплым, а взгляд диким.