Метаморфозы: тень - [30]

— Убирай руку, Мор, — голос Бравина вернул меня к действительности. — Уже можно.

Я отпустил еще теплое тело, закрыл окровавленной ладонью остекленевшие глаза и с трудом поднялся на ноги. Меня трясло.

— Тахо всегда несет информацию об источнике. Всегда. О живых и мертвых. Вот только голос умирающих легче услышать. Не доверяй песням смерти, Мор, иногда они уносят за собой рассудок.

…

— Мерзко тут, — вся веселость Шео Ма осталась наверху, голос старого тысячника гулко ухал и словно тонул в пустом, черном, тесном тоннеле, почти не отражаясь от неровных, укрепленных деревянными подпорками земляных стен.

Мер То пожал плечами, даже не подумав повернуть головы.

— Показывай.

Они пошли вперед вдвоем, сгибаясь и не поднимая голов — высота свежевырытого тоннеля была невелика.

— Копали по плану. Пять шагов вглубь скалы на двадцать шагов в сторону стены. Дальше ровный участок на двадцать шагов. И снова уклон.

Они дошли до развилки.

— Тхонга сказал, что это лучшее место для поворота. Порода здесь сильно глушит звуки и Алифи будет непросто понять, что направление тоннеля изменилось.

— Сколько тоннелей? — Мер То был краток. Зачем тратить много слов, если все уже обсудили задолго до того и нужно было лишь своими глазами увидеть результаты?

— Основных — две ветки. Обе уводим влево от реки, а направо ведем шумовую, — Шео Ма повернулся и неосторожно приподнял голову, рассадив затылок о деревянную балку. — Ыы. К демонам бы эти тоннели, Вождь. Может тут расскажу, дальше они еще ниже становятся.

Мер То знаком приказал остановиться и, привалившись к сухой земле, опустился на корточки. Дело было не в усталости, просто выходить из ямы в земле с развороченной о деревянные перекрытия головой — не лучший вариант.

— Рассказывай.

— Тхонга работают точно по плану. Как договаривались, снаружи бой барабанов глушит звуки земляных работ. Мы еще и трубачей из племени Микоро используем.

— Вот, — перебил тысячника Мер То. — За эти мерзкие дудки ты ответишь особо. Когда начнется штурм всех трубачей отправь в первую линию.

— Хорошо, — Шео Ма, в общем-то, было все равно, что будет с трубачами славного, но слишком малочисленного племени. — Пойдут в атаку первыми, с дудками наперевес. А что? Всех врагов вокруг себя соберут. Я не представляю Алифи, что отказался бы от удовольствия лично засунуть дудку в глотку микоро.

Мер То посмотрел на многословного, вечно улыбающегося тысячника и в который раз словил себя на мысли, что Тун Хар был надежнее, полезнее, а главное, никогда не раздражал.

— Ничтожных дохнет много?

— Да не так, чтобы сильно, — Шео Ма осклабился. — Другой вопрос, что самых ленивых и больных приходится закладывать в требушеты и в назидание отправлять домой. По воздуху. Каждый день с десяток ничтожных запускаем. Ну, и трупы, само собой, тоже. Может, сегодня после тоннелей лично запустишь? Вместе с тенями, чтобы шавкам Косорукого скучно не было.

— Там посмотрим. Пленных точно хватит?

— Хватит, а если Шин То еще рабов приведет, так и останутся.

Вождь клана Заката кивнул, а потом поднялся и пошел к сужающемуся темному проходу. Не потому, что шарги не отступают, а потому, что настоящий шарг всегда доходит до конца.

…

Мы сидели на завалинке возле вполне себе симпатичного домика, радующего глаз неожиданно ярким голубым цветом каменных стен. Что-то среднее между цветом летнего солнечного неба и полуденной лазурью чистой морской воды. Как только сохранилось такое вызывающе жизнерадостное строение на всеобщем пепелище? Бирюза дома в царстве черной копоти?

Впрочем, зная тягу Алифи к красоте, не удивлюсь, если Бравин сутками напролет искал нечто подобное — несмотря на то, что Валенхарр был городком небольшим, узкие улочки могли скрывать и не такие образчики местной архитектуры. Хотя, может, он сам и покрасил?

Мы сидели, прижавшись спинами к холодному камню практически неповрежденных стен и говорили так, словно ничего не произошло? Словно не в мой лоб угодили только что мелкие кислые яблоки, запущенные опытной рукой Бравина. Сначала одно, потом второе, за ним третье, разваливаясь на фруктовое крошево с обидным хлюпаньем.

— Я же тебе сказал, почувствуй силу. Управляй силой — она везде, даже в летящем яблоке. Просто нужно успеть.

— Ты бы еще в упор меня расстрелял. Вот тогда я б точно успел, — больно мне не было, скорее досадно.

Вытерев до сих пор липкую от яблочной мякоти физиономию, я устало выдохнул.

— А если надо будет — забросаю и не яблоками. Например, камнями. Или лошадиным навозом, — Бравин ухмыльнулся. — Это отличная идея. Завтра с навоза и начнем, может, его прочувствуешь быстрее. Ладно, вернемся к теории, раз с практикой не складывается, хоть что-то полезное сделаем. Итак, заклинатели тоже бывают разные.

— Угу. Синие и красные, — буркнул я, почесав многочисленные синяки.

Алифи обидно усмехнулся.

— Ничего, через пару дней нормальным будешь, а пока терпи. Так вот. Есть заклинатели-пауки, и весь мир для них — эдакая паутина силы. Они чувствуют каждое движение, каждый шорох силы внутри своей сети. Если паук чувствует врага, он просто дергает нужной нитью, сминая сопротивление. Внутри своего мира такой заклинатель становится не просто опасен, он становится богом. Он там может все. Он волен дарить жизнь и смерть, вот только размер его паутины, как правило, невелик. И чем слабее маг, тем меньше его мир, даже не мир — мирок. И главное в таком случае, чувствовать границу и всего лишь не попадать в его паутину. Запомни, паук очень опасен, но только в пределах небольшой зоны, в которой он хорошо чувствует силу.