Метаморфозы сердца. Любовь в прошедшем времени - [9]

— Леночка, так что же теперь, родная моя? — вдруг заговорила навзрыд обычно хладнокровная Милана. — Избавишься от этого дитя?

Та только смотрела куда-то в точку и молчала. Слезы капали, капали, капали. Они и мешали ей говорить.

— Да как я могу? — вдруг снова завыла Лена. — Это ребенок ведь от человека, которым я ежедневно грезила столько лет! Которому всю жизнь мечтала родить! Ох, знала бы ты, сколько раз я думала об этом моменте. Сколько раз представляла, что Алекс мог бы быть от него! Хотя… ясно, что это невозможно… Я не смогу убить… это единственное и самое вечное воспоминание о нем! Плод нашей любви… как кто-то не посчитал бы это абсурдом, я всю жизнь буду хранить тайну в себе.

И, опомнившись, она с многозначительной требовательностью посмотрела на подругу.

— Да можешь не просить о молчании, — вытерла слезы та. — Даже с дулом у виска не признаюсь! Ты ведь знаешь о моем отношении к абортам. А тут еще и такая история! Даже подумать страшно.

— Бог — чудотворец! Он всегда осуществляет наши безумные желания. И так часто скрывает за этим подвох. Поучительный подвох, отрезвляющий, возбуждающий желание жить. Теперь я смотрю на все совершенно иначе.

— Даже представить не могу, как с этим быть? — ужаснулась Милана, представив себя на месте подруги.

— Потому что ты не жила с этим раньше. А я треть жизни провела, будто в ней чужая. И знаешь, что я поняла? Стремительно несущее нас по время рано или поздно обнажает самообман, которым мы успокаиваем себя многие годы, считая, что несчастье в душе вполне оправдано и остается с этим только смириться. И нет большей трагедии, чем боль от самообвинений, превратившаяся в ненависть к себе за неверно сделанный выбор. А ведь на самом деле… а ведь на самом деле мы просто не умеем любить, и не ценим возможности делать это незамедлительно… сейчас же… пока никто не отнял эту возможность. Теперь есть, о чем подумать… и есть что крайне необходимо понять. Возможно то, что станет для меня некоторым шоком. Но я готова уже ко всему.

Она видела в его глазах напряженное ожидание, которое обычно бывает тогда, когда ждут приговор. Он терпеливо молчал, переворачивая в руках песочные часы — сувенир от Алекса, которым ему удавалось как-то себя успокоить.

— Я беременна, — тихо сказала Лена, в предвкушении жмуриться от потока радости, которую обрушит на нее муж, как это было после известия о первой беременности.

Но, к её ошеломлению, он совершенно не среагировал, и поток колючего холода вдруг вызвал дрожь в конечностях. Эта реакция являлась предвестником не очень добрых вестей для Лены.

— А я вот хожу эти недели и думаю: когда же моя Леночка наконец-то информирует меня о таких немаловажных новостях?..

Спертое дыхание задержало воздух где-то глубоко внутри, и она наверняка упала бы без чувств, если бы молниеносно не присела. Закрыв лицо руками, Лена в ожидании замерла.

— Я видел вас с ним. Ваши обнимающиеся тени у окна твоего кабинета. Не знаю, насколько часто вы встречались, но я увидел вас в ту ночь, когда ты якобы занималась рабочими делами в офисе.

В голосе Влада слышалась сдавленная боль, которую он нехотя ворошил сейчас, будто смятый лист бумаги, с ненавистью скомканный и брошенный куда-то в угол. Теперь она понимала: все время он жутко хотел этот мусор выбросить из своей головы. Но, очевидно, не вышло.

— Это было один раз, — тихо сказала она, желая оправдать себя и немного его успокоить.

Бегло взглянув на него, Лена поняла, что любые попытки объясниться делают ему больнее, поэтому она кротко смолкла в ожидании его обвинений.

— Скажи, а если бы он не умер? — прозвучавший вопрос заставил её задуматься. — А если бы не случилось этого жуткого случая, ставшего роковым в ваших отношениях? Что тогда? Ты развелась бы со мной?

Господи, как не хочется отвечать! Даже представлять себе этого не хочется. Слова о смерти Максима всегда вызывали в сердце сдавленную боль, лишающую её мыслей и чувств. Будто в такие мгновенья внутри неё господствовала убивающая пустая темнота… И сейчас эта темнота не позволила ей ответить, а вопрос ставил её в тупик.

— Развелась бы! — кивнул головой Влад. — Ты любила его всегда, почему бы не воспользоваться таким моментом, правда?

Она молчала.

— Я так надеялся, что ты тихонько сделаешь аборт, — его тяжелый вздох заставил её замереть, и Лена даже закрыла руками глаза от этих чуждых для сердобольного Влада слов. — Не хотелось брать на себя эту ответственность. Боялся столкнуться с этими выяснениями, потому оставил их в своих мозгах плодом собственного воображения.

— Владик, хочешь я просто уйду? — всхлипывая спросила она. — Чтобы не теребить тебе душу?

— А в чем разница, Лен? — он опустил голову, продолжая свое бессмысленное занятие. — Я все равно буду продолжать любить тебя. Да и из моей памяти не улетучится эта нелепая информация. А без Алекса как мне прожить? Или ты готова и сына бросить?

— Да не хочу я никого из вас бросать! — вдруг заревела навзрыд она. — Да и не хотела, Влад! Были мысли — да! Думала об этом. Но потом… в один момент вдруг поняла, что не смогу! Не получится!

— Че так? — под своим сарказмом он хотел скрыть муки от сердечной раны.